| Akagi | Дата: Вторник, 20.08.2013, 01:51 | Сообщение # 1 |
 Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол: 
Сообщений: 576
| Перевод с японского: PhoenixRising
Перевод с английского: Akagi
При копировании текста активная ссылка на наш сайт обязательна!
Данный текст не предназначен для использования в коммерческих целях!
Том 1 - Маленькая леди
Акт 1
Ты лучезарен———
Искренен. Горд. И добр.
Твоя улыбка, что мягко сверкает, словно свет утреннего солнца.
Ты, что исполнен доброты, веришь в правосудие и любишь доброту.
Ты ненавидишь конфликты, но никто не может сравниться с тобой, стоит тебе взять в руки меч.
Твой сияющий меч устраняет и уничтожает тех, кто погряз во зле, по всему миру.
———Ты принц из сказки.
На самом деле, принцев не существует.
Их даже искать бессмысленно.
Потому что реальность гораздо более сурова и жестока.
Нам внушали это, пока мы росли.
Наши родители, наши учителя.
Или, возможно, сам мир.
Смотрите, насколько реальность жестока, насколько сурова.
Мир пропитан черным светом. Его мертвенная бледность сохраняется и по сей день.
Не существует ни принцев, ни их белых коней.
Ослепительные сказки также исчезли без следа.
Но мы знали это.
Мой принц наверняка где-то здесь, в этом мире.
Да, мы знали это.
Что сказку всегда можно где-нибудь найти.
Да.
Поэтому——— Мы знаем.
Ты, великолепие во плоти, здесь, в этом мире.
Ты, моя судьба, здесь, в этом мире.
Мы были разделены временем, иногда пересекаясь друг с другом.
Но однажды мы воссоединимся. Разорвем всю тьму мира.
Облаченный в цвета синевы и серебра.
С клинком, чье сияние затмевает собой все сущее, в руке.
———Ты явишься мне.
Судьба/Прототип
Осколки синевы и серебра
Мертвых нельзя вернуть.
Ушедшие исчезают навсегда.
Каким бы великим ни было чудо,
оно может повлиять лишь на живых.
В последние дни вновь придет спасение.
Вновь возникнет священный город Иерусалим.
И королевство вберет в себя все.
Из далеких волн возникнут семь глав и десять корон.
О ты, исполненный греха.
Имя тебе – враг.
Сердце твое сочится алчностью.
Восхваления твои обратятся богохульством и громом разнесутся над землей.
И лягут в основу вселенского чуда.
Нельзя доказать любовь нашего ушедшего Господа, ибо здесь это парадокс.
***
Война за Святой Грааль.
Кровавый конфликт, в котором маги ставят на кон жизни ради своих желаний.
Семь Слуг и семь Мастеров, получивших ангельские чины. (Местная классификация командных заклинаний, - прим. перев.)
Героические души, встретившие однажды «безвременную кончину», возрождаются в современном мире, на недолгий срок обретая сосуды для своих душ, называемые Слугами, и объединяются с магами, которые становятся их Мастерами, после чего разгорается непостижимая для человеческого разума жестокая битва, в которой они убивают друг друга, пока не останется один Слуга.
Маги, Слуги. Вместе, ради исполнения своих желаний.
1999 год от Рождества Христова.
Конец уходящего тысячелетия.
Новая Война за Святой Грааль начнется здесь, в Токио———Земле Обетованной на Дальнем Востоке.
И теперь.
Передо мной стоит Слуга.
Он, с зелеными глазами.
Он, в серебряной броне.
Слуга первого чина, что клянется сражаться вместе со мной в этой Войне за Святой Грааль, стоит предо мной, Мастером низшего из семи чинов, Начал.
Ты, рыцарь, пообещавший защитить меня.
Сэйбер.
В тот раз ты казался мне таким высоким.
Сама не осознавая этого, я смотрю на тебя, такого же, как и восемь лет назад.
Восемь лет назад.
Тогда ты сражался в неведомом для меня месте, конечно же, бок о бок с моей старшей сестрой.
И все же.
Я многого не знала.
О тебе.
О моем отце.
О том, что для тебя значила эта так называемая Война за Святой Грааль.
Или о том, что тогда совершила моя старшая сестра.
Старшая сестра—————
Сестренка Манака.
Та, что затмевала собой кого угодно.
Та, что восемь лет назад участвовала в Войне за Святой Грааль вместе с тобой.
Даже сейчас я могу вспомнить лишь малую часть, потому что была тогда слишком маленькой, но, несмотря на это, кое-что я все-таки помню.
Да, например.
Сестра всегда была для меня всем——————
***
Ослепительные лучи солнечного света струились сквозь щель между запахнутыми занавесками. За окном, словно сообщая, который сейчас час, пели птицы, расположившиеся на ветках. Признаки утра. Холод и мрак ночи исчезли, и день, который был «завтра», когда она смыкала глаза, обрел очертания «сегодня».
- Уу—
Потирая тяжелые веки, Аяка проснулась в своей мягкой постели. Солнечный свет. Пение птиц. Она не питала неприязни к признакам утра, которые должны быть приятными и бодрящими, но наступление утра само по себе едва ли ее радовало.
(Уже утро.)
Она не отрицала, что ей нравилось нежиться в теплой кровати. Она бы с удовольствием и дальше предавалась сну, чувствуя ее тепло.
(Будильник еще не прозвенел…)
Не высовывая головы из-под одеяла, она с некоторой надеждой протянула руку к цифровым часам, стоявшим рядом с изголовьем ее кровати. Холодный воздух коснулся ее кожи. Если бы ее спросили, какое из этих ощущений ей нравилось больше, то она ответила бы, что именно это. Однако ее симпатия не делала холодные вещи теплее, поэтому она тотчас же втянула руку вместе с часами обратно под одеяло.
Это были довольно технологичные часы, показывавшие год, месяц и день. Их ей подарили на день рождения в прошлом году. Ей, конечно, хотелось чего посимпатичнее, но она пользовалась этими часами уже больше года, так что жаловаться отцу было бессмысленно.
[1991]
Она всегда могла узнать время, скользнув взглядом по дисплею.
[6:14 AM]
Шесть часов четырнадцать минут утра.
В такой час человек ее возраста наверняка сразу же вернулся бы в объятия Морфея. Однако распорядок дня Аяки отличался от такового у обычных учеников начальной школы.
- …Как раз вовремя, - проворчала себе под нос Аяка, посмотрев на дисплей, и отключила будильник. Он был установлен на 6:15 утра. Вот уж действительно, как раз вовремя. Дольше оставаться в кровати она не могла. Извиваясь, Аяка выползла из-под одеяла.
Она сняла свою пижаму. Как и ожидалось, утренний воздух был все еще прохладным. Холодным. Поэтому на то, чтобы облачиться в одежду, которую она аккуратно сложила на стуле перед сном, ушло чуть меньше времени, чем на то, чтобы от нее избавиться. Как давно она уже переодевалась самостоятельно? По крайней мере, с тех пор, как она перешла в начальную школу. С другой стороны, она не помнила, чтобы ее кто-нибудь переодевал. Делала ли это ее мать или же отец, она не могла сказать наверняка.
Вряд ли отец. Хоть она и не помнила, но считала, что это было бы странно.
- Хорошо!
Переодевшись, она встала перед большим зеркалом, стоявшим рядом со шкафом. Все на месте. Отлично. Эта ярко-красная кофточка была ее любимой. А красные пуговицы были, на ее взгляд, милыми и даже немного модными. Косясь на часы, висевшие на стене, она быстро расчесала свои волосы. Это почти не заняло времени, ее волосы были не такими уж длинными. Все нормально, она успеет. Но ее чувства все равно неслись наперегонки, потому что времени у нее было в обрез.
(…Мне нужно вставать намного раньше, если я хочу взять на себя готовку.)
Она могла переодеваться самостоятельно, но готовка была ей еще не по силам. Этим занимался отец. Он вообще почти всеми делами по дому занимался в одиночку. Время от времени у него находились помощники, но все заботы о семейном особняке Садзё, изобиловавшем комнатами, в которые нельзя заходить, лежали на его плечах. Аяка помогала ему, если он позволял.
- Папа уже, наверное, встал.
Должно быть, прошлой ночью он опять засиделся допоздна. Завтрак сегодня наверняка готовил он, но Аяка ничем не могла ему помочь. Разве что на стол накрыть. Но у нее по утрам были другие занятия. Устоявшаяся каждодневная рутина. Другими словами————занятия черной магией. Теория и практика.
В коридоре было гораздо прохладнее, чем в ее комнате. Дыхание Аяки повисло в воздухе облачками пара. Дыша на руки, чтобы согреться, она направилась в ванную комнату. Встав на скамеечку, которую для нее сколотил отец, она умыла лицо холодной водой. Утренняя леность тотчас же испарилась. Разум прояснился, сонливость исчезла.
Кивнув, она вытерла влажное лицо своим полотенцем. Посмотрев в зеркало, она заметила, что ее пряди вымокли, и подумала, что их, наверное, стоило бы собрать заколкой. Отражение повторило ее встревоженное лицо.
- Не гримасничай, Аяка.
Еще раз кивнув, она вернулась в коридор. И, наконец, кое-что заметила.
- Что?
Чем это так вкусно пахнет? Соседи готовили завтрак, или же аромат доносился откуда-то из дома? Запах чем-то напоминал бекон, который вкупе с яичницей был привычным пунктом утреннего меню семейства Садзё, но, похоже, принадлежал какому-то другому блюду. Аяку не допускали к готовке, поэтому она ничего в этом не смыслила и не могла сказать наверняка. Гадая, что же это было, она прошла по коридору и повернула за угол. Аяка направлялась к саду. Покинув ванную, ей нужно было открыть дверь, которую она миновала по пути из своей комнаты, выйти во внешний коридор и, наконец, отворить стеклянную дверь, ведущую в сад.
Одноклассники сочли бы ее дом очень большим, но, видимо, по причине того, что она всегда в нем жила, он не казался ей таковым. За исключением сада. Он был не просто большим. Огромным. Но он ей нравился. Пусть путь к нему казался ей долгим. Пусть ее тяготил груз мотивации к ее каждодневной рутине. Он ей нравился сам по себе, потому что она могла приходить сюда.
————Это был не дворик и даже не парк.
————Сад.
Пышные зеленые деревья, дюжины различных видов растений. Вдобавок, здесь было несколько голубей. Узнав Аяку, они слетелись к ней и столпились у ее ног. Она считала, что название «сад» хоть и было претенциозным, но все же подходило этому месту, несмотря на то, что большинство здешних растений можно было счесть домашними. Однажды она интересовалась у отца: «Почему это место зовется садом?» - но тот не дал ей прямого ответа. Лишь смутно кивнул, словно соглашаясь с чем-то. Поэтому Аяка решила смириться с этим. Если не отец назвал это место «садом», то наверняка это сделала ее мать. Сама же она считала, что это была, скорее, оранжерея.
Даже теперь стеклянные потолок и стены пропускали сквозь себя много солнечного света. Посетив однажды ее дом, учительница сказала, что это сооружение было, возможно, контрмерой против кислотных дождей или же просто отражало славную природу ее отца, но Аяка не знала, действительно ли это было так. Она не знала даже, был ли отец вообще причастен к созданию сада.
- Доброе утро.
Не просто «утро», «доброе утро». Стараясь не обращать внимания на голубей, она поприветствовала привычное ей место, сооруженное из дерева, в отличие от раскинувшегося вокруг стеклянного сада. Там высилась куча книг и медицинских склянок, содержимое которых не стоило подвергать воздействию солнечного света. Это место походило на кабинет отца, здесь Аяка набиралась знаний каждое утро.
Хотя————
- А?
Она наклонила голову вбок. Отец уже должен был быть здесь. С 6:30 до 7:30 утра, за час до завтрака, отец обучал ее здесь черной магии. Этот распорядок был неизменным. И все же здесь никого не было.
- Папа?
Она негромко позвала его. Может быть, он был где-то здесь, просто она его не видела. Прошла секунда, две. Ответа не последовало. Лишь голуби ворковали у ее ног.
- Да я не к вам обращалась…
Она попыталась обдумать ситуацию. Может, сегодня отец не может присутствовать? Однако это ничего не отменяет. Ни одно утро не обходилось без тренировок, потому что таков был наказ ее отца. По крайней мере, у нее не было причин сердиться на него за то, что он не предупредил ее заранее, Может быть, он говорил что-нибудь вчера вечером по этому поводу?
Если подумать————
- Что-то…
———С этого момента.
- …вот-вот начнется.
———Все начнется.
- И поэтому…
Мы должны принять в этом участие.
- Ммм…
————Это самое сокровенное желание семьи Садзё.
————Нет, это необходимо, дабы достигнуть величайшей цели для нас, магов.
- Сколько можно повторять, не разговаривай с голубями.
Голос, к которому она привыкла. Аяка тотчас же развернулась. Стеклянная дверь, ведущая в сад, закрылась, и она увидела высокую фигуру отца. Из-за яркого солнечного света его лицо было в тени, поэтому Аяка не смогла различить его выражения.
- Папа.
- Не разговаривай с жертвоприношениями. Мы не должны испытывать к ним сочувствие. Оно ведет темного мага к сомнению и нерешительности. Я уже много раз говорил тебе это.
- Да…
Аяка кивнула, опустив голову. Вообще-то ей действительно говорили это уже не один раз. Но она все равно разговаривала с голубями, несмотря на все ее попытки не обращать на них внимания. Когда она пришла в сад, их было всего лишь несколько, но теперь у ее ног расхаживало порядка десяти голубей.
- Голуби не могут общаться с людьми. Они не понимают, что такое сочувствие, но я уверен, что юной особе вроде тебя все равно их жалко.
- ……
- Это для твоего же блага, Аяка.
Ей повторяли это много раз. Каждое утро. Аяке хотелось оправдать ожидания отца. Однако они продолжали слетаться к ней, что бы она ни делала————вдобавок, поскольку она могла лишь подчиняться наставлениям отца, ей это тоже не особо нравилось.
- Жертвоприношения и черная магия неотделимы друг от друга. Страдания жертв питают темные искусства.
Это она тоже уже слышала. И тоже каждое утро. Даже Аяка с ее забывчивостью не могла этого забыть.
- Я постараюсь, - пробормотала она.
Аяка никак не могла заставить себя поднять голову. В ее поле зрения были белые голуби, клевавшие носки ее сандалий.
- Нет, сегодня я не против. Давай, беги в столовую.
- А?
————Что?
Она не знала, что сказать. Ее еще никогда не отпускали из сада до завтрака. Аяка, наконец, подняла голову. Отец не смотрел на нее. Его взгляд был устремлен на особняк. Куда именно — она не знала. В той стороне была столовая, так что, наверное————
- Я про завтрак. Можешь сегодня составить компанию Манаке.
Вместе они вернулись в коридор. Аяка не могла спросить «Почему?», потому что приказы отца не подлежали обсуждению. Она лишь кивнула и сказала: «Хорошо.» За простое «Да» можно было не боятся выговора. Но вопрос «Почему?», который она не могла задать, засел в ее голове, обратившись большим вихрем.
- ……
Она не сводила глаз со спины отца, который шел чуть впереди. Скажет ли он, в чем дело? Или же нет? Ей казалось, что отец вообще был не очень-то разговорчив, если дело не касалось магии. Например, он никогда не отвечал на ее расспросы о матери. Или о происхождении сада. Он лишь неопределенно кивал, как и всегда.
И все же————
- Манака… - странно произнес отец, не глядя на нее. – Она хочет приготовить завтрак. Помоги ей, пожалуйста.
- Сестра?
- Вероятно, ей будет больше по душе твоя компания, чем моя.
- Что?
Не совсем понимая, что отец хотел этим сказать, Аяка наклонила голову вбок. Отец, Аяка и ее старшая сестра всегда завтракали втроем, так что в том, что сестра уже была в столовой, не было ничего необычного. Однако еще ведь было слишком рано. Время едва перевалило за половину седьмого.
- Сестра голодная?
Сказав это, Аяка подумала, что что-то не так.
Ее старшая сестра————
Садзё Манака, которая была на шесть лет старше нее. Сестра всегда была для Аяки особенной. Ей казалось, что сестра никогда не скажет нечто, подобающее «обычному ребенку», вроде «Хочу позавтракать пораньше». Аяка всем сердцем верила в то, что она никогда такого не скажет. И поэтому слова отца были ей непонятны.
- Похоже, ей захотелось заняться готовкой.
- Готовкой?
Сестра довольно часто готовила еду. Но делала она это лишь тогда, когда отец был слишком занят, не потому что сама этого хотела. Но в этот раз, судя по словам отца, она, похоже, сама выразила желание заняться завтраком.
- Это сестра так сказала?
- Да.
- Вот как.
Аяка смиренно кивнула. Это было странно, но поскольку ее сестра вызвалась сама, то Аяка, естественно, подумала, что она хочет угостить их своим отменным завтраком.
В конце концов———
***
В конце концов, сестра была просто удивительной.
Она была красива, умна, мила и могла сделать все что угодно.
- Аяка, возьмешь тарелки? И тост?
- Да, сестра.
- Нет, другие, поменьше, для яичницы с беконом. Они такие же, как та, что ты разбила. И тост возьми тонко порезанный.
- А, хорошо———
Даже на кухне она была очень элегантной. Сестра часто занималась готовкой вместо отца, но у меня сложилось такое впечатление, что в этот раз ей это было необходимо.
Сестра была умелой и рациональной.
Я не считала, что в готовке она могла сравниться с профессиональными поварами. Не считала даже, что она становилась такой же красивой, как «мама» из историй. Но в этот раз все было совершенно по-другому. Нет, сестра и раньше была удивительной, но что же изменилось? Это было сложно передать словами. Ее характер? Наверное, можно и так сказать.
Стол был уставлен тарелками. Этого мне хватило, чтобы понять, что в этот раз все иначе. Обычно, мы завтракали яичницей с беконом, тостами, салатом и молоком. Но теперь, помимо всего этого, на столе стояли печеночный пирог, треска, жареный картофель, ветчина с сыром, каша, лепешки, черный чай, а также нарезанные персики и сливы на десерт. Столько всего, в одиночку и не осилить!
Сестра делала все быстро и аккуратно. Один лишь вид ее белых пальцев, сжимавших нож, уже поражал воображение. Между нами было всего лишь шесть лет разницы. Почему же она была такой прекрасной? В начальной школе меня тоже считают симпатичной, но мы слишком разные. Сестра, она————
- Спасибо, Аяка. Хехе, ты чего рот разинула?
- Э-э-э…
Я не могла сказать «Потому что ты очень красивая».
- Вот как?
Манака, моя прелестная сестра. Кухня была бальным залом в огромном замке, а сестра – принцессой, что кружилась по нему в танце. Она столько всего наготовила и теперь казалась такой счастливой. Она, похоже, наслаждалась этим. Я не помнила лица мамы, но, думаю, она была такой же. Она сияла в лучах солнца, лившихся сквозь окно.
Сестра поистине прекрасна. Но ведь так оно было всегда, что же изменилось этим утром? Такая красивая, такая лучезарная.
- Я прочитала в книге, что англичане любят треску.
Однако они питаются не только ей————сказав это, сестра мягко улыбнулась, купаясь в лучах утреннего солнца. Как я и думала, она прекрасна. Прекраснее всего на свете. Ее улыбающееся лицо оставляло далеко позади любые изображения и куклы принцесс. Когда в последний раз я видела сестру такой счастливой?
Она знала все на свете. Моя сестра. В отличие от меня, ей давалось все, от математики до черной магии.
Абсолютно все. Даже голуби. Даже кошки. Они не вводили ее в ступор, как меня.
Сестра была способна на все, но я не думала, что слова вроде «Я рада, что у меня получилось» или «Пробовать что-то новое всегда весело» были уместны в ее случае.
Похоже, я ошибалась.
Сейчас сестра была такая счастливая. Улыбающаяся. Прекрасная————
- Хочешь попробовать, Аяка?
- Хорошо.
- Вот и славно. Ну-ка открой ротик.
Я послушно открыла рот, и она вложила в него кусочек жареной рыбы своими тонкими пальцами. Я не очень-то люблю жареное, но…
- Ну как тебе?
- Вкусно…
Действительно вкусно.
Хоть жареное и было не по мне, но рыба была хрустящей, нежной и совсем не жирной. Восхитительно!
- Похоже, чары в сметане сработали, если даже Аяке понравилось♪
- Чары?
- Да, особые чары, которыми я делаю свою еду очень вкусной. Они настолько изумительны, что даже магия с ними не сравнится.
Услышав это, папа подавился своим кофе и закашлялся. Не успели мы даже воскликнуть, как он пробормотал: «Все в порядке.» Думаю, слова сестры потрясли его. Магия. Чары. Даже я это помню. В конце концов, то, что люди называют магией, существует на самом деле.
Наша…
- Ммм, то, с чем даже магия не сравнится…
- И что это, как думаешь?
- Папа однажды сказал, что сильнее магии может быть только одна вещь.
- Правильно, ее-то я и использовала.
Она сказала это с таким лицом, словно это было известно каждому. Она сияла в утреннем свете. Голос, что слетал с губ цвета лепестков сакуры.
Как если бы это действительно была————
- Это магия любви!
Настоящая магия. Я не знала, что это такое, но подумала, что это правда.
- Любви?
- Хехе, похоже, Аяка, ты о ней еще не знаешь. Разумеется, это называется магией любви.
Сказав это, сестра посмотрела на меня и прошептала, словно обращаясь к кому-то за моей спиной:
- Она сильнее любого таинства из известных магам.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Суббота, 25.02.2017, 00:16 | Сообщение # 2 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 576
| Акт 2
- —Ну вот, приятного аппетита! - произнесла девушка, купаясь в лучах утреннего солнца.
Стоя у восточного окна, она указала на стол, заставленный различной едой. Голос ее, сопровождаемый застенчивыми жестами, был очаровательнее пения птиц близ особняка.
Она милая девушка.
Мягкие, сияющие на солнце волосы.
Светлые, ясные глаза.
Зеленое платье, которое, говоря откровенно, хорошо на ней смотрелось.
Одинокий гордый цветок, цветущий под лучами дневного светила.
Да, так он описывал про себя образ девушки.
Будь на его месте рыцарь, привыкший обращаться с дамами, он бы определенно рассыпался в комплиментах, восхваляющих ее красоту.
Он же, однако, к обществу дам не привык.
И потому он просто смотрел на юную девушку.
- Спасибо, - только и произнес он, переполняемый чувством благодарности.
- Э-э-э, ну, - улыбнулась девушка, несмотря на явную застенчивость, - я наверняка не знаю, что ты любишь, и поэтому приготовила все, что пришло в голову. Наверное, я перестаралась.
- Нет, я очень благодарен за это.
- Не нужно заставлять себя, просто ешь то, что хочешь... - робко произнесла она, сама не заметив, как голос ее стал тише. Взгляд ее на краткий миг переместился с него на стол.
- Если, конечно, захочешь...
Ослепительная яркость целомудренной феи, танцующей в солнечных лучах; гордый, прекрасный цветок, покрытый утренней росой — все это угасло. Фея спряталась, а цветок закрыл свои лепестки, словно время для него потекло вспять.
Взгляд ее дрогнул. Выражение лица помрачнело.
- Это...
Со всем уважением—
Теперь он, глядя на стол, ломившийся от еды, сам понял, что для одного человека это явно слишком много.
Яичные блюда. Яйцо с беконом, яичница-болтунья, яйцо пашот - каждого блюда было сготовлено столько, что хватило бы шестерым. Более того, яйца пашот сопровождались тостами. Тоже на шестерых.
Салат из свежей зелени. Тоже на шестерых.
Мясные блюда. Сосиски, запеченные вместе с толстыми белыми грибами, на шестерых. Целый пирог с говядиной, почками и грибами. Скорее всего, свежеиспеченный. Она сказала ему, что после того, как порежет пирог на шесть частей, то первый кусок достанется ему.
Еще молочная каша, на шестерых. Гора мяса с икрой и картофелем, обжаренным в масле.
Порезанный персик в компании различных десертов на основе сливы.
Также она приготовила булочки с кремом, в изобилии разложенные на пирожнице.
В общем, все это большей частью было ему незнакомо.
Это были лишь предметы с названиями, которым его научила девушка, и связанными с ними образами.
- Если тебя смущает количество, этого вполне достаточно.
- Но—
- Еда - эта энергия для рыцаря, готовящегося к битве. Если ее много, это не проблема, - улыбнувшись, сказал он.
Он хоть и сказал это, чтобы успокоить девушку, его слова, тем не менее, не были ложью. Ему по силам съесть такое количество. Сказанное им также зиждилось на фактах. Впереди была война, и поэтому он нуждался в выносливости. Будь то мясо, картофель или алкоголь, его прямолинейный рыцарский образ мышления не мог никуда исчезнуть, даже если бы он попытался его подавить.
Разумеется, у всего также есть свои исключения и пределы.
Рыцари Круглого стола, чьи образы возникли в его голове, могли лишь кивнуть при этих словах.
Так или иначе, сам он мог сказать это без всяких колебаний.
- Я не вру.
Он, с гордостью живущий своим мечом, конечно же, не мог произнести слова лжи.
- Я с радостью приму все, что ты приготовила для меня, Манака.
Садзё Манака—
Так звали девушку.
Он принялся за завтрак и когда съел уже около половины, к девушке вернулась ее бодрость. Каждый раз, когда он говорил, что это вкусно, она начинала сиять еще сильнее.
Фея и цветок вновь стали такими же, как прежде.
На их губах — его и девушки — вдруг возникли непринужденные улыбки.
- Хорошо, - произнесла она с широкой улыбкой.
Если бы цветы могли говорить, то, наверное, звучало бы это именно так.
Этот звук был достоин подобных мыслей. Если бы только его дочери, жившие на родине фей, Авалоне, могли петь так же.
- Я не сомневаюсь в рыбе, обжаренной в сметане. Потому что Аяка, которая люто ненавидит жирную еду, сказала, что это вкусно. Так что в этом блюде я уверена.
- Да, у нее в особенности восхитительный вкус.
- Хехе, рада, что тебе понравилось, - девушка прищурилась, словно радуясь всем сердцем. – Этим утром я попыталась приготовить английский завтрак, соответствующий нынешней эпохе — нет, если быть точнее XIX-XX веку. Я подумала, что будет хорошо ощутить вкус, близкий твоей родине.
- Да, это вкусно.
- Правда?
- Да.
- Правда-правда?
- Да, моя леди (Мастер). Ваши блюда невероятно вкусны, - повторил он, и ее улыбка стала еще шире.
- Я рада— - она наклонила голову вбок. Волосы ее всколыхнулись.
Он тоже улыбнулся в ответ.
Хотя ему казалось, что к слову «английский» он никогда не привыкнет.
Но он понял чувства девушки, и этого достаточно.
Еда была вкусной, это правда. Время и способы приготовления отличались от той готовки, которую он знал. Вероятно, имело место быть прекращение развития в культуре и последующее смешение методов и обычаев разных стран. Через еду он мог чувствовать этот разрыв во времени.
Ей, видимо, это не приходило в голову, но он был благодарен ей за внимание.
Она не знала, чего он желал. Не знала, что он чувствовал, что думал о всем этом. Не знала правды. Но он принимал ее чистоту и незамутненность.
Он мог лишь ответить улыбкой этой девушке, которая нисколько не нервничала перед грядущей войной и продолжала говорить свои слова с невинным выражением на лице, соответствующим ее возрасту.
- Эй, Сэйбер.
- Что такое? – услышав свое имя, он, Сэйбер, посмотрел на девушку.
- Этим утром я тоже кое-что поняла. Нет, это несомненно было то, что я понимала с самого начала, но…
Да, кивнула она.
- Если вкратце, это то же, что и готовка.
«Что именно?» - не успел он задать этот вопрос, как по комнате эхом разнеслись ее слова.
Слетевшие с этих губ цвета сакуры.
Тихие, никак не повлиявшие на ее настроение.
Крайне естественные.
Излившиеся, словно содержимое перевернутого стакана.
- ————Обычаи Войны за Святой Грааль.
***
Война за Святой Грааль - это конфликт.
Но конфликт, нам не привычный.
По сути это главный путь для тех ученых, кто посвятил свою жизнь искусству магии, сохранившемуся до нашей эпохи.
Несмотря на то, что есть те, кто в процессе защищает свои исследования, интересы или семью, невозможно представить себе, чтобы столь обыденные вещи легли в основу конфликта.
Однако есть исключение.
И это Война за Святой Грааль.
Правда в том, что есть простая и понятная причина.
Грааль может исполнить лишь одно желание.
В Войне за Святой Грааль друг другу противостоят семь магов — "Мастера".
Шестеро из них должны быть уничтожены.
Поэтому будьте готовы, ибо это неизбежная основа сего конфликта.
(Выдержка из старой записной книжки)
***
- Я понимаю, что готовка похожа на Войну за Святой Грааль, - продолжила девушка.
Весело—
И сохраняя при этом красоту большого букета цветов, без единого облачка в небе.
- Если это занимает много времени, то лучше всего начать работать головой. Нужно время на то, чтобы вскипятить воду и хорошо сварить еду, но со скороваркой будет намного проще, не так ли? Даже электрические миксеры и плиты не стоит недооценивать.
Она подняла указательный палец.
Жест маленького ребенка, который только что что-то осознал.
Нет, это так. Юная девушка перед ним только что озвучила хорошую мысль.
В тот же миг он понял.
Невинность девушки.
Ее непорочность.
Она с одинаковой оценкой обсуждала сегодняшний завтрак и Войну за Святой Грааль.
В этом и проявлялась ее невинность, чувство всемогущества, исходящее из неопытности и юного возраста, непонимание того, насколько жестока эта война? Или же это то, что можно было назвать непреодолимым природным талантом?
Скорее всего, последнее.
Поскольку она была избрана Мастером в столь юном возрасте.
- Более того, есть также приготовления. Предварительная подготовка, дабы достичь своей цели — думаю, это очень важно, - произнесла она, поймав его взгляд.
- Поскольку мы не знаем, насколько силен каждый из Слуг, лучше всего выбирать себе целью Мастеров. И не просто выбирать целью, а стремиться поразить слабые места, дабы лишить их силы. Да, это еще эффективнее.
Слабость — для обычного мага это родословная. Семья. Дети.
- Значит, нам стоит похитить их детей? Или же просто убить их?
Он хранил молчание, пока она не произнесла это.
Он уже не мог держать рот на замке. Однако это было не развернутое мнение о стратегии его Мастера.
Просто—
- Манака.
Он не мог с этим мириться.
Девушка, словно подстраивающаяся под ситуацию.
Эта Война за Святой Грааль. Эта королевская битва.
Она не искала способа уничтожить других шестерых участников и их Слуг — она уже все решила.
Для мага, который хочет выжить и победить в этой войне, это естественно. Как ни приукрашивай происходящее, это просто война, где рискуешь своей жизнью. Ради исполнения желания маг и Героическая душа стремятся победить любой ценой.
Но даже так—
- Дабы бросить кому-то вызов, необходима смелость, - произнес он, встав из-за стола и подойдя к окну.
Он не стал читать лекции по рыцарству.
Скорее всего, такая девушка из другой эпохи, как она, не сможет этого понять.
- Хотя ты, вероятно, уже это осознала.
Он не мог использовать слова принуждения по той причине, что его Мастером была именно эта девушка.
- Но не надо вмешивать тех, кто не имеет к этому отношения. То есть, никаких детей или тех, кто беспомощен.
Несомненно, эти слова прозвучали, словно урок для юного дитя.
По крайней мере, так эта милая девушка не ступит на путь, запятнанный кровью.
Однако—
- Это ради тебя, Сэйбер.
Ее улыбка не дрогнула.
Влажный от росы утренний цветок даже не покачнулся от дуновения холодного ветра. Улыбка ее не изменилась и словно застыла, выступая против его слов предостережения.
Ее ясные глаза смотрели прямо на него.
- Мастер...
- Да, ты не должен пострадать. Я верю, что другим не одержать верх над тобой, Слугой первого чина, но даже так, если тебя ранят в бою, я...
Сказав это, девушка коснулась ладонью груди, затянутой тканью голубого платья.
Ее тонкие и нежные пальцы расстегнули пуговицы————
- Я не смогу этого вынести. Кроме того...
Она обнажила грудь.
На ее белой, словно облака, коже чернели узоры.
Серафим, семикрылое изображение Чина Мастера — изображение командных заклинаний.
- Я не хочу использовать это. Никогда.
После этих коротких слов он смог понять, что она чувствовала.
В сражениях сражаться с другими Слугами может возникнуть ситуация, когда ему потребуется огромное количество праны, таившееся в этом Чине Мастера.
Значит, она хочет этого избежать?
Ее взгляд, замерший на нем, выражение ее лица, наконец, изменились.
————Ее лицо, искреннее, чуть тронутое румянцем.
————Словно лицо юной леди, признававшейся в любви.
- Потому что он связывает нас друг с другом.
————Я не хочу терять даже одно из этих заклинаний.
————Потому что сейчас это все, что связывает меня с тобой.
Вот что прошептала девушка.
***
Чины Мастеров.
Ангельская иерархия.
Ключ, что контролирует огромную силу, способную уничтожить любые преграды.
В Войне за Святой Грааль семь магов получают в свое распоряжение ни с чем не сравнимое оружие.
Семь классов семи Героических душ.
По одному классу на мага, получившего чин ангела.
Мы называем этих существ Слугами.
Создания, превосходящие все магические таинства.
Самые могущественные из иллюзий, о которых грезили люди.
Даже современное оружие, способное спалить дотла целый город, не могло с ними сравниться.
Изначально предполагалось, что их можно было призвать в качестве фамильяров. Они были воплощениями великих героев, оставивших свое имя в истории и породивших множество легенд.
Поскольку они были сильнейшими и бесподобными существами, впервые призвать и воплотить их стало возможно, благодаря огромному количеству магической энергии Святого Грааля.
Героические души могущественны, необычны.
В большинстве случаев они являются в человеческом облике, но людьми не являются.
Поэтому в тело мага и врезается Чин Мастера.
Фрагмент силы Святого Грааля, способный контролировать даже Героические души, неподвластные современной магии.
Чины Мастеров состоят всего из трех частей.
Другими словами, Героическую душу можно принудить к действию или усилить три раза.
Без них Война за Святой Грааль невозможна.
(Выдержка из старой записной книжки)
***
- Эффективнее, говоришь, да?
Он вновь уцепился за эти ее слова.
Память ему не изменяла. Услышанная вчера от девушки и ее отца информация об ожидаемых участниках войны запечатлелась в его голове.
Выдающаяся семья магов, Рэйрокан. У Мастера от этой семьи была дочь, примерно ровесница этой девушки. Они знакомы, сказала она. Хоть он и не знал, что об этом думала другая сторона, но девушка определенно сказала, что их можно было назвать друзьями.
Раскладывая информацию в своей голове по полочкам, он начал осторожно подбирать слова.
Как человек, следующий праведному пути.
Как человек, который должен вести за собой других к своему идеалу.
- Ты сказала, что следует, выбирать целью детей Мастеров. Я не хочу, чтобы ты причиняла вред своей подруге.
- Сэйбер, ты слишком добр.
- Манака.
- Но все хорошо. Беспокоиться не о чем.
- Людям свойственно ошибаться. Но ты мудра. Ты наверняка сможешь заполучить Грааль, не ступая на неправильный путь.
- Да, - едва заметно кивнула она, после чего вновь посмотрела на него с улыбкой.
- Ради тебя я готова на все.
Она не поняла.
И не поймет.
Девушка услышала его слова предостережения, но это, тем не менее, ни к чему не привело. Почему?
Он чувствовал нетерпение в своей груди.
Поэтому он поспешил поставить точку. И сказал свои последние слова.
А именно————
- В убийстве людей нет ничего хорошего, Манака.
- Почему?
Ее голос, ее слова.
Они, сопровождавшиеся небывалым потрясением, врезались в его сердце. Удар огромным молотом на поле боя, когти и клыки дракона, раздирающие на части землю и небеса — они не шли ни в какое сравнение с ударом этого клинка из слов и выражений. Но более того————она сама не чувствовала, как этот клинок вгрызается в его грудь.
И все же, он еще не сдался.
Не так давно она с такой радостью рассказывала о еде, о своей младшей сестре.
Значит, еще есть надежда.
- Например...
Он начал говорить.
Еще нет. Он еще не сдался.
- Время, что ты провела этим утром с отцом и младшей сестрой. Уверен, Мастер Рэйрокан тоже————
- Почему ты говоришь такое?
————Ее улыбка.
- Я уже решила отдать тебе Грааль.
————Ее ясные глаза.
- Я исполню твое желание. И ты сможешь спасти Британию.
————Несущие в себе лишь красоту.
- Ради этого...
————Одинокий цветок, цветущий гордо и ярко.
- ...я сделаю все, что в моих силах.
————Но все же.
————На лице девушки лишь возникла сияющая, нежная улыбка.
|
| |
| |
