|
LORD EL-MELLOI II CASE FILES VOL. 6-10 [НОВЕЛЛА]
|
|
| Akagi | Дата: Понедельник, 10.10.2022, 18:51 | Сообщение # 76 |
 Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол: 
Сообщений: 536
| Свен шагнул вперёд. Мне с Токо нечего было делать в ближнем бою, поэтому нам пришлось отступить. Если Фэйкер приблизится к нам на расстояние удара, то мы сразу же лишимся голов. В пещере по-прежнему царила напряжённая атмосфера, а запах земли, опалённой снарядами, словно сжимал моё сердце.
— На Вас можно рассчитывать?
— Разумеется. Я уже подготовилась на тот случай, если мне не хватит рун, но маги из Эпохи богов действительно грозные противники.
Она сделала паузу, чтобы улыбнуться.
— Уязвимость – обычное дело. Я же всё-таки хрупкая женщина. Всяко лучше, чем называться старухой.
— Вы не могли бы избавиться от веселья в голосе?
— Простите, но я просто не могу удержаться, — ответила Токо.
Я могла её понять. Для обычных магов было вполне естественно восхищаться таинствами из Эпохи богов до такой степени, что их собственная жизнь переставала быть важной.
Маги из Эпохи богов сильно отличались от современных магов.
Быстрая ария служила тому примером. Современных магов связывали определённые ограничения, что бы они ни делали. Глубина и сила магии автоматически определялась простым действием магической энергии и количеством необходимых строк, начиная с одной и заканчивая десятью. Даже магии рун Токо требовалась предварительная подготовка, поэтому её можно было назвать ещё более изнурительной.
Однако маги из Эпохи богов с лёгкостью обходили эти ограничения.
Им достаточно было одного слова, чтобы обмануть весь мир и сотворить заклинание. Именно так Фэйкер смогла пробиться сквозь руны Токо. Поскольку глубина магии различалась, их точность и сила не поддавались непосредственному сравнению. Таким образом парадоксальные феномены можно было полностью переписать.
Когда мой брат и Грэй сражались с Фэйкер на «Рельсовом цеппелине», у неё не было возможности продемонстрировать все свои магические способности…
— Ты один из учеников Лорда Эль-Меллоя II? — пробормотал Хартлесс из-за спины своей Слуги.
— Да. Самый старший и опытный, Свен Глашайт, — сказал Свен, сделав упор на первые слова.
Флат тоже считался таковым, однако между ними существовало важное различие.
Подстраиваясь под звериную магию, броня из ртути изменила форму и превратилась в тонкие серебряные нити.
Внезапно очертания руки Свена размылись.
Я не заметила приближения Фэйкер.
Раздался звук столкновения двух тяжёлых предметов. Он повторился дважды… нет, трижды. Однако непрекращающееся вибрирующее эхо явно указывало на то, что количество звуков было во много раз больше.
Рефлексы Свена, выходившие за пределы возможностей усиления обычных магов, помогали ему отражать все удары Слуги. Объёмной ртути, созданной Кайнетом Эль-Меллоем Арчибальдом, которого я когда-то называла своим братом, тоже было достаточно для того, чтобы парировать атаки Фэйкер.
Искры разлетались по всей подземной пещере.
Свен практически постоянно находился в воздухе. Проворность давала ему небольшое преимущество. Мои глаза видели лишь смазанную тень, метавшуюся туда-сюда с невероятной скоростью. Я чувствовала ритм Свена и старалась не отставать, стремительно перестраивая его броню. Как и я, Свен понимал, что для победы над Слугой ему нужно было довести себя до предела.
«Прости, брат!» — подумала я.
Он сказал нам незамедлительно отступать в случае столкновения с Хартлессом и Фэйкер. Однако мы больше не могли следовать этим указаниям. Хотя встреча с Аозаки Токо была совершенно случайной, инстинкты подсказывали мне, что лучшего шанса сразиться с Хартлессом нам не представится.
В то же время ситуация была максимально опасной.
Окружённая свистящей тенью Фэйкер метнула свой меч. Я могла лишь предположить, что она сделала это без какой-то конкретной цели.
Воздух окрасился алым цветом.
Лишь через несколько секунд я осознала, что причиной появления красной дуги было ранение Свена. Меч с лёгкостью разрубил серебряную броню и задел его живот.
— Свен!
— А-а-а-а-а-а!
Свен понял, что его достали, и атаковал в ответ, яростно размахивая ртутными когтями. Он тщательно контролировал свои мышцы и нервы, чтобы свести кровотечение к минимуму. Юноша превратился в совершенный Тайный знак, союз звериной магии и магии Эль-Меллоев, у которого было достаточно силы, скорости и таинства, чтобы разрубить сталь и нанести вред Слуге.
Однако Фэйкер спокойно парировала удары, которые обрушивались на неё со всех сторон. Создавалось впечатление, будто в сердце Свена щёлкнул переключатель, поскольку Слуга справлялась с его натиском без особых усилий.
Более того, с помощью быстрых арий она успевала уничтожать снаряды, которые выпускали окружавшие её хрустальные орудия.
— !..
Я резко вздохнула.
Фэйкер была не только магом из Эпохи богов, но и искусным воином. Всё это было мне известно. Однако я не знала, что она прятала в рукаве такие трюки.
— Какой интересный ученик, — сказала Фэйкер, продолжая отражать своим клинком удары когтей Свена.
Её голос был сильным и пронизывающим. Вероятно, в эпоху, когда никаких коммуникационных технологий ещё не существовало, для генералов на поле боя обладать таким голосом было особенно важно.
— Я видела магов на Востоке, которые использовали силы зверей. С индийскими магами тоже пришлось повозиться. Было бы ещё тяжелее, если бы не наш проводник. Ха-ха, он принёс хорошее вино. Правда, мой царь напился, а результаты были далеки от приятных.
— …
Настраивая Объёмную ртуть, я вспомнила одну легенду.
Это была история о восточных походах Искандера. Изучая брата, я неизбежно добралась до Героической души, которую он призвал.
Согласно некоторым источникам, молодым солдатом, который вёл Искандера в этом походе, был сам Чандрагупта, который после основал империю Маурьев в Древней Индии. Такие персонажи были разбросаны по всему миру, формируя основу для истории. Это служило ещё одним доказательством того, что Искандер был больше, чем просто герой.
А эта Героическая душа считалась его тенью.
— Тогда я поступила так.
На мгновение глаза женщины вспыхнули. В отличие от быстрой арии, это было простое действие, которое можно было осуществить с помощью одной лишь магической энергии.
Мистические глаза принуждения. Они не дотягивали до самоцветного или золотого ранга, но всё равно обладали благородным цветом, который можно было назвать кристаллизацией таинства. Естественно, слабые Мистические глаза вроде моих меркли по сравнению с ними. Я застыла вместе со Свеном, его звериной магией и ртутной бронёй.
— Какой позор, — пробормотала Фэйкер.
Она не издевалась над нами. В этих словах чувствовалось искреннее сожаление.
— Ты бы смог дать мне достойный отпор после десяти или, может, двадцати сражений. Полгода тренировок в армии моего брата сделали бы из тебя грозного воина.
Говоря про «брата», она имела в виду настоящего Гефестиона.
После этого меч Фэйкер тоже замер в воздухе. Она бросила взгляд в мою сторону.
— Вот тебе современный ответ.
Токо тоже смотрела на Фэйкер, собрав рукой волосы в пучок. Осознав, что произошло, я сглотнула.
Один из глаз Токо излучал сияние.
— Этот Мистический глаз весьма впечатляет, — негромко произнесла Фэйкер.
— Что, не можешь пошевелиться?
Я не видела её глаза, но улавливала магическую энергию.
Что она пыталась сделать?..
Это можно было назвать Мистическим глазом сверхвысокой точности?
Если я не ошибалась, она носила линзы. В немалых количествах. Этих линз было больше двадцати, причём каждая из них выполняла свою роль, экспоненциально увеличивая точность Мистического глаза. Таким образом она смогла перебороть Мистические глаза Фэйкер и сковать её движения.
— Все современные камеры и проекторы используют несколько линз. Различные их комбинации дают определённые плюсы вроде фокуса и коррекции. Если же собрать их вместе, то эффект усилится. Я построила систему виртуальных линз внутри своего Мистического глаза. Именно так помогают пациентам с глаукомой или катарактой. В современной науке это пользуется большой популярностью.
Однако…
— Жаль, что мне не удалось избежать воздействия. Теперь я не могу нормально управлять магической энергией, — сказала Токо, посмотрев на свои ноги.
Токо тоже оказалась под эффектом Мистических глаз Фэйкер. Её фамильяры потеряли способность летать и упали на землю.
Стоявший за спиной Фэйкер маг одобрительно кивнул как ни в чём не бывало.
— Как так…
— Похоже, Фэйкер удалось впитать даже проклятие Мистического глаза.
Редкий навык, с помощью которого она защищала Искандера в прошлом, помогал ей так же хорошо в настоящем. Он даже уберёг её Мастера от ловушки кукольницы-Гранда, тем самым погрузив нас в пучину отчаяния.
Хартлесс коснулся плеча Фэйкер и развеял эффект проклятия.
— Дело в том, что тот тощий маг уже использовал похожий приём, чтобы противостоять моим Мистических глазам.
Токо нахмурилась в ответ.
— Вот оно что. В таком случае надо будет пожаловаться Лорду Эль-Меллою II на то, что он научил новому трюку и без того сильного врага, — надувшись, сказала она.
В ответ на это Фэйкер легонько постучала по своему мечу.
— Что ж, ты предпочитаешь обычное обезглавливание? Или же мне заставить тебя убить себя? Я много что могу приказать тебе, но мне кажется, что лучше обойтись без таких сложностей, дабы не угодить в какую-нибудь западню.
— Я рада, что ты такого высокого мнения обо мне. Будучи магом, я уже получила свою дозу удовлетворения, так что сделай это быстро.
— Не убивай её, Фэйкер, — вмешался Хартлесс. — У Аозаки Токо есть козырь, который активируется в случае её смерти. Если это произойдёт здесь, то погибнут все, включая тебя, меня и, возможно, весь факультет современной магии.
— Хм.
Меч Фэйкер остановился.
Токо негромко вздохнула.
— Вы в курсе того, что произошло в башнях-близнецах Изельма, не так ли?
— Для меня было честью воочию увидеть способности Гранда. Пришлось потратить немало дорогих артефактов, но зрелище того стоило.
Мы уже знали, что именно Хартлесс помог приобрести липовый лист, который послужил началом инцидента в башнях-близнецах Изельма.
Вероятно, Хартлесс каким-то образом следил за происходящим. Разумеется, он, скорее всего, также просчитал свои действия в случае сражения.
— Разрушение факультета современной магии не является Вашей целью, не так ли? — будничным тоном спросила Токо.
Несмотря на то, что её загнали в угол, женщина была совершенно спокойна. Это было больше похоже на обычную встречу, в ходе которой они обменялись вежливыми приветствиями, после чего принялись обсуждать свою магию. Теперь же настало время пофилософствовать и поговорить о таких вещах, как природа высокомерия и честности.
— В противном случае Вы бы просто всё разнесли с помощью колесницы. Это ведь очень мощный Благородный Фантазм. Из современных магов лишь единицы смогли бы организовать отпор. Как, в конце концов, прикажете противостоять несущейся во весь опор колеснице из Эпохи богов? Однако этого не произошло. Ваша цель – попасть в Альбион. Почему?
— А Вы как думаете? — с улыбкой задал встречный вопрос Хартлесс.
Такой невинной улыбки невозможно было ожидать от человека, который был главой крупного факультета и имел дело с множеством аристократов и Лордов.
Ответ Токо был крайне типичным для Часовой башни.
— То же самое я могу сказать про это сражение. Если бы мы Вам досаждали, Вы бы просто смяли нас под колёсами этой колесницы. Магической энергии, конечно, маловато… но дело ведь не только в этом?
После паузы она продолжила:
— К тому же Вы так и не ответили на мой вопрос о Ваших учениках.
— …
— Честно говоря, мне это начинает немного надоедать. Сегодня Тайный отдел вскрытия заявит о трупе. Того ученика звали Калуг, верно? У меня есть к Вам вопрос касательно его тела.
— Что ж, Аозаки Токо, слухи не врали. Вы действительно внушаете ужас, — сказал Хартлесс. — Фэйкер, обезвредь её.
Значит, они решили просто сделать так, чтобы она им больше не мешала. Какая частица бога будет призвана в этот раз? Когда слово уже было готово сорваться с губ Фэйкер…
— Сейчас!
— Триммау!
Отозвавшись на мой крик, окружавшая Свена ртутная броня пришла в движение.
У Объёмной ртути не было глаз, поэтому Мистические глаза Фэйкер на неё не подействовали. Ртуть превратилась в клинок, который обрушился на Фэйкер, целясь в лицо. От неожиданности Слуга моргнула.
Этого мгновения оказалось достаточно. Упавшие стрекозы ожили и вновь поднялись в воздух.
Фамильяры Аозаки Токо!
Рой изменил форму. В этот раз хрустальные созадния начали излучать свет, создавая огромную проекцию земли.
— Ты показала мне нечто удивительное. Я должна ответить тем же, — негромко произнесла Токо.
Рядом с её ногами раздался странный рёв.
Нет, это был, скорее, шум, который наши уши воспринимали как неразборчивый рёв.
Мы с Грэй уже видели фамильяров Аозаки Токо в деле о башнях-близнецах Изельма. Тогда это была проекция кошки, созданная проектором. За прошедшие месяцы эта гениальная женщина успела создать более продвинутый тип магии.
Теперь каждая из стрекоз представляла собой миниатюрный проектор. Я увидела странную трёхмерную тень, которая словно отслоилась от земли.
— Как ты ответишь на это, маг из Эпохи богов? — уверенно сказала Токо, приподняв бровь. В тот же момент мы все оказались под воздействием некой силы.
— Землетрясение!
Нет. В этой стране землетрясения считались редкостью, а глаза подсказывали мне, что это было нечто большее, чем просто физическое явление. Мои глаза, конечно, даже рядом не стояли с благородным цветом Фэйкер или воплощением современных технологий Аозаки Токо, но они смогли уловить едва заметные изменения в магической энергии.
— Что, уже пора? — пробормотал Хартлесс с выражением лёгкой тревоги на лице. — Фэйкер! Это место пытается вернуться в Альбион! Если мы останемся здесь, то окажемся в ловушке!
— Хмф!..
Слуга щёлкнула языком, и Благородный Фантазм устремился вперёд. Она запрыгнула на колесницу, которую так и не использовала в битве, видимо, из-за размеров пещеры. Фэйкер натянула поводья, и скелеты драконов понесли колесницу к порталу. Но тень-фамильяр Аозаки Токо тоже не стояла на месте.
Я не увидела, на что это странное существо было способно. Однако его когтям удалось ранить мага из Эпохи богов.
— Аозаки Токо!..
Отразив свет, что-то отскочило от земли и со слабым металлическим звуком упало возле моих ног.
— Монета?..
Она явно была старинной.
На её поверхности красовалось чьё-то лицо. Но откуда она вообще взялась на колеснице?
Пока я думала об этом, события начали развиваться с бешеной скоростью.
Земля тряслась так, словно пробуждалась от кошмара или поднималась над поверхностью воды. Я видела, как мир встретил рассвет, сошёлся в одной точке, совершил прыжок, рухнул, перестроился, сгорел, застыл и затем создал всё, что существовало в настоящем.
— А!..
— Ваше Высочество!
Крик Свена донёсся словно откуда-то издалека.
Слуга и Мастер исчезли в портале, а мой мир канул в пустоту.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 20.11.2022, 13:46 | Сообщение # 77 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
|
Глава 2
1
Мы с учителем уставились на открывшуюся нам картину.
Улицу словно подвергли бомбардировке. Все здания серьёзно пострадали, а землю усеивали крупные обломки. Сразу стало очевидно, что одной лишь магией не обошлось. Что бы здесь ни произошло, по разрушительной силе оно, вероятно, не уступало самому Ронгоминиаду.
Я не могла поверить в то, что это была Слюр-стрит.
Моё пребывание в Лондоне длилось всего несколько месяцев, но здесь я жила и училась. Теперь почти всё превратилось в руины, словно это была не улица, а изуродованное взрывами поле боя. О Слюр-стрит, которую мы знали, напоминал лишь влажный ветер, присущий лондонским зимам.
— Это сделала Фэйкер? — пробормотал учитель, с трудом выговаривая слова. Вид у него был такой, словно кто-то уже умер. — Это… всё… дело рук… Хартлесса и Фэйкер?
При взгляде на его шатающуюся походку и выражение лица, на котором будто застыло желание размолоть все обломки в порошок, я прижала руку к груди.
Меня внезапно посетила странная мысль, что учитель был стеклянным. Потому что выглядел он так, словно мог разбиться в любую минуту.
— Профессор! — раздался голос со стороны дороги.
— Флат!
Юноша подбежал к нему, махая рукой.
Возможно, учитель впервые поприветствовал Флата с такой радостью, потому что тот всегда доставлял ему неприятности.
— Что произошло? Другие ученики и преподаватели целы? — быстро спросил учитель с замысловатой смесью эмоций в голосе.
— Эм, Райнес сказала мне помочь другим, а сама вместе со Свеном пошла оценить ситуацию. Я не знаю, что с ними стало, но остальные в порядке.
— Райнес сказала тебе?..
Не успел он договорить, как рядом раздался ещё один голос.
— А, наконец-то Вы здесь, Второй.
Я повернула голову и увидела мистера Шардана в помятой рубашке. Этот похожий на чьего-то дедушку старик с редкими седыми волосами и бородой в форме якоря был преподавателем с первых дней существования обновлённого класса Эль-Меллоев.
— Ха-ха-ха, Вы же приказали усилить защиту Слюр-стрит. Все, кто находился в помещениях, живы-здоровы.
Слова мистера Шардана ошеломили меня.
То есть они подготовились к этому заранее?
Вероятно, учитель продумал все возможные тактики борьбы с Хартлессом. Эта оказалась полезной. Однако менее мрачным учитель не стал.
— Флат, куда отправились Райнес и Свен? — спросил он после того, как ещё раз переговорил с мистером Шарданом.
— Ну… они отправились вслед за светом в небе к старому учебному зданию.
Услышав это, мертвецки бледный учитель посмотрел в сторону здания и, спотыкаясь, сделал несколько шагов, прежде чем я успела его оставить.
— Подождите! Учитель! Мы ещё не знаем, что произошло!
— Я должен идти! Там моя младшая сестра и один из моих учеников!
Ему явно было нехорошо, но он даже не думал об отдыхе. Несмотря на то, что ему недавно открылась невыносимая правда о том, что Хартлесс хотел призвать Искандера, учитель продолжал бороться. Вероятно, страх, изумление и чувство долга вытеснили из его головы всё остальное, однако он решил не сворачивать с единственного пути, который был ему известен.
Внезапно, раздался ещё один голос:
— Не думала, что ты настолько сильно за меня переживаешь. Я так покраснела, что обжечься можно. К сожалению, меня там уже нет.
— Мисс Райнес!
У меня ёкнуло сердце, когда я развернулась и увидела знакомую девушку.
— Здравствуй, Грэй, — сказала Райнес, махая рукой. — Ха-ха-ха, было довольно опасно, но Свен защитил меня и нам удалось сбежать. Ему досталось, но его раны сейчас обрабатывают, так что мы оба в порядке. Можешь не беспокоиться.
Закончив говорить, Райнес удивлённо вскрикнула, потому что я крепко сжала её в объятиях.
— Г-Грэй, что…
— Слава Богу…
Облегчённо вздохнув, я уткнулась лбом в плечо девушки. Тепло её тела убедило меня в том, что она мне не привиделась. Мне было очень жаль, что мои слёзы пачкали её платье, но в тот момент я даже не думала об этом.
После такого Райнес потеряла дар речи.
— Эм-м… Прости.
Я впервые услышала от неё это слово. Тёплая рука, нежно гладившая меня по спине, вероятно, тоже принадлежала ей.
— Ах да, я же не одна. Вы с ней уже виделись, — сказала она, указав подбородком в сторону.
Мы с учителем широко распахнули глаза.
Там, прислонившись к стене, которая, казалось, вот-вот рухнет, стояла Аозаки Токо, облачённая в тёмно-синий френч. Женщина медленно посмотрела на нас. Даже в тени здания её рыжие волосы выделялись как никогда.
— Похоже, я должен поблагодарить Вас, — сказал учитель, пытаясь скрыть своё изумление.
— Я просто проходила мимо и решила помочь. Не ожидала, что столкнусь с Призраком прошлого, — Токо пожала плечами и вздохнула.
Женщина выглядела так, словно только что пережила напряжённую битву. Выходит, она сражалась со Слугой на равных. Я знала, что у Токо в рукаве было припрятано невообразимо большое количество трюков, но всё равно не ожидала от неё такого.
— Я здесь по поводу того, что было в башнях Изельма. Вы можете вернуть мне то, что я Вам одолжила?
— Вы про это?
После небольшой паузы учитель достал из кармана пачку сигарет.
Я наконец заметила, что это была именно та пачка, которую Токо дала тогда моему учителю.
— Вы всё это время держали её при себе?
— Я просто не знал, когда мы с Вами вновь увидимся. Разумеется, наша последняя встреча была исключением.
— Какой Вы предусмотрительный, — Токо улыбнулась и достала сигарету.
Учитель протянул ей спичку, и она, немного посмаковав вкус, выдохнула облако дыма.
— Ах… Просто ужас.
Вероятно, речь шла про сигарету, но у меня возникло ощущение, что она имела в виду что-то другое.
Спустя какое-то время над руинами Слюр-стрит повис сизый дым.
Учитель не стал её торопить и задал свой вопрос лишь после того, как она потушила сигарету.
— Что там было?
— А, под старым учебным зданием? — сказала Токо, мягко постукивая по земле носком туфли. — Кусок Альбиона.
— Что?..
— Его уже нет. Это своего рода блуждающее пространство, кратковременное и непостоянное. Слухи не врали, доктор Хартлесс действительно очень талантлив, раз ему удалось обнаружить такое. Я собиралась заставить его всё мне рассказать, но он улизнул. Поверить не могу, что ему удалось сбежать после всего, через что я прошла.
Из всего того, что сказала Токо, я поняла лишь половину.
Однако Райнес неохотно кивнула, словно чувствуя то же самое. Неужели принять это было настолько сложно?
Тогда чего хотел Хартлесс?
Он нанёс удар по Слюр-стрит, чтобы попасть в Альбион?.. Возможно, дело было в этом. Хартлесс когда-то возглавлял факультет современной магии, а это означало, что в стремлении добраться до лабиринта он даже решился на уничтожение места, которое было для него домом.
Я не понимала.
Меня не покидало ощущение, что я всё ещё не могла понять ход мыслей магов.
— Как бы то ни было, добраться до него теперь можно лишь через один из четырёх официальных входов в Альбион. Это выше моих возможностей.
Сказав это, Токо взяла свой чемодан и надела очки. Как и прежде, её голос стал мягче.
— Что Вы будете делать дальше? — спросила она, прищурившись.
— Я… — учитель замолк. Он прикрыл лицо руками и вяло покачал головой. — Я не знаю.
— Учитель… — невольно сказала я, удивившись тому, насколько хрупким был его голос. Он походил на цветок, который мог завянуть в любой момент.
— Я уже не знаю, что мне делать… — едва слышно признался он.
— Какой разочаровывающий ответ, — произнесла Токо после паузы. Её слова были настолько холодными, что я ещё раз посмотрела на неё, чтобы убедиться, что она не сняла очки.
Однако здесь нечему было удивляться.
Очки лишь влияли на её манеры и поведение. Природа же оставалась прежней. Приоритеты Токо в какой-то степени менялись, однако это никак не сказывалось на её суждениях. Другими словами, какая бы Аозаки Токо перед нами ни стояла, она бы отреагировала на поведение моего учителя совершенно одинаково.
Учитель молчал, поэтому Токо продолжила:
— Что Вы видели?
— Наверное, мне стоит Вам сказать в качестве благодарности за Вашу помощь.
После того, как учитель вкратце поведал о том, что мы увидели в мастерской Хартлесса, Токо кивнула.
— Неожиданно. Но я слышала про это заклинание, которое создал Эмия.
Какое-то время назад Токо хотели поместить под Печать, поэтому в том, что она понимала заклинания магов, разделивших её судьбу, не было ничего странного.
— Что ж, теперь я вижу причину такого ответа. Вы не знаете, почему Хартлесс хочет призвать Искандера, верно?
— Да, — кивнул учитель. В его голосе не было даже намёка на решительность.
Скорее всего, вся его энергия ушла только на то, чтобы собраться с духом и отправиться на поиски Райнес и Свена. Он словно был сгоревшей свечой, которую, однако, можно было заменить.
— Вы уже решили не идти следом за ним?
Учитель не ответил. Я видела, как он прикладывал все силы, чтобы не рухнуть на землю.
— Вот что я Вам скажу напоследок, — Токо развернулась, явно намереваясь уйти. — Обратите более пристальное внимание на тело из Тайного отдела вскрытия.
Вероятно, за этим скрывалось что-то важное. Аозаки Токо, которую я знала, не стала бы разбрасываться бесполезными словами. Я не могла их понять, но учителю это, наверное, было по силам.
Однако он продолжал молчать и даже не поднял голову.
Прежде чем исчезнуть в тенях разрушенных зданий Слюр-стрит, Токо без всякой жалости или презрения прошептала:
— До свидания, Лорд.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 20.11.2022, 13:47 | Сообщение # 78 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 2
Прошёл ровно один день.
Восстановление Слюр-стрит продвигалось гораздо быстрее, чем я ожидала.
Без магии, разумеется, не обошлось, но в процессе принимала участие и обычная строительная техника. Факультету современной магии это очень подходило. По всей видимости, такую работу иногда давали компаниям, которые получали деньги от Часовой башни и держали язык за зубами.
Однако.
Мой учитель почти не покидал свой кабинет.
Лично убедившись, что ученики и преподаватели не пострадали, он отстранился от всех. Когда на факультет заявлялись другие члены Часовой башни и начинали задавать вопросы, желая узнать, что произошло, он уделял им лишь необходимый минимум времени.
Даже ученики, которые постоянно бегали за моим учителем, держались в стороне при виде его измождённого лица. Как бы сильно они им ни восхищались, говорить с ним в таком состоянии было сложно.
Оправившись от ранений, Свен присоединился к Флату и вплотную занялся учениками. Вместе с преподавателями они приводили в порядок помещения, вносили изменения в расписания и оценивали представленные доклады. Даже Флат оказался на удивление надёжным. Вероятно, это была одна из множества непостижимых особенностей его интуиции.
Райнес, которая тоже была скована ситуацией, покинула кабинет моего учителя спустя примерно десять минут.
— …
А я даже не могла попасть в собственную комнату.
Поскольку жилые помещения ещё не очистили от пыли, я сидела в коридоре рядом с его кабинетом. Некоторые ученики и преподаватели приносили мне кофе, шоколад и слова утешения, за что я была им очень благодарна.
Я лишь успела рассказать Райнес о том, что произошло с учителем в мастерской Хартлесса.
— Думаешь, учитель сможет прийти в себя?
— Хм… Нет, если только не произойдёт что-то неожиданное, — ответил Адд, висевший на крючке под моим правым плечом. — Не удивлюсь, если он запрётся там на целый год. Сама подумай. Всё, на чём строилась его жизнь, перевернулось с ног на голову наихудшим образом. Этот парень попросту морально не готов с этим справиться.
В словах Адда была чересчур болезненная истина.
Я тоже находила это разумным.
Учитывая, сколько всего произошло за последнее время, учитель вряд ли сможет оправиться.
Предстоящий Суд Великих, главной темой которого станет реорганизация Альбиона.
Хартлесс, который хотел призвать Искандера.
Его внезапное нападение вместе с Фэйкер на Слюр-стрит.
И наконец периодическое появление фрагмента Могилы духа прямо под факультетом современной магии. С его помощью Хартлессу и Фэйкер удалось проникнуть в Альбион.
Любое из этих четырёх событий уже можно было считать серьёзным ударом.
Вдобавок ко всему, все ученики Хартлесса пропали без вести, а одного из них убили в «запертой комнате» в Тайном отделе вскрытия.
— Тот старик, Лорд Юлифис, сказал, что Суд Великих состоится через три дня. Это второе февраля, то есть… завтра. Что ж, полная безнадёга. Видимо, придётся нам справляться без него.
— …
Я не могла заставить себя ответить на это.
В моём сердце катались камни, сминая мягкие внутренности. Я знала, что должна что-то сделать, но боль мешала встать на ноги.
Кабинет учителя находился прямо передо мной, но мне казалось, что нас разделяли километры.
— …
Мне не стоит говорить с ним.
У него есть полное право запереться у себя в кабинете. Разве его можно винить после того, как всё, над чем он так упорно трудился, обратилось в ничто? Наверное, правильнее будет дождаться, пока он не выйдет сам.
Но чего я добьюсь, сидя здесь?
Это была самая обычная зависимость. Для его же блага мне стоило бы готовиться помочь ему всем, чем только можно, как только он встанет на ноги. Именно этим сейчас занимались Райнес, Свен и Флат. Пусть то, что они делали, было мне не по силам, я точно могла чем-нибудь помочь.
— Но…
Слова распались, так и не слетев с моих губ.
Это невозможно было принять, даже если в этом был смысл.
Я видела выражение лица учителя, но всё равно не могла его игнорировать, как бы сильно он ни сторонился других.
— Но… я…
Мой голос дрожал.
Ноги оцепенели от неподвижности. Но я не могла сидеть дальше.
Я медленно встала и посмотрела на дверь передо мной. Мне не хватало смелости, но это было неважно.
Мне просто нужно было двигаться вперёд.
Словно вознося молитву, я сделала шаг, затем другой.
Сердце бешено колотилось в груди.
На меня нахлынул ужас. Лучше умереть сотню раз, чем быть отвергнутой. Но я всё равно подняла руку и постучалась в дверь.
Ответа не последовало, однако запрета я тоже не услышала.
— Можно?..
Я повернула ручку двери.
*
Потолок был настолько высоко, что заменял собой небо.
Раскинувшись во все стороны, он непостижимо мерцал всевозможными оттенками. Всё, начиная от света и заканчивая самим воздухом, вызывало у неё невероятно освежающее чувство. Возможно, причиной тому было таинство, сохранившееся под землёй. Нет, как заметила Токо, координаты этого места оставались неопределёнными, поэтому говорить, что оно находилось «под землёй», было нельзя. В далёком прошлом подземелье порой называли страной мёртвых, поэтому было бы более логично считать это место неким иным царством.
Альбион.
Могила духа, расположенная глубоко под Часовой башней.
Это был мир, где практически не действовали законы физики, добраться до которого можно было лишь опустившись на десятки километров.
Стоило ли говорить, что под землёй существовало другое небо?
В годы службы своему непревзойдённому царю она никогда не видела ничего подобного. Если бы она могла сохранить эти воспоминания, то ей было бы чем похвастаться.
То есть она стала бы говорить с ублюдками, предавшими царя?
В её сердце внезапно вспыхнула искра тёмного пламени.
Разумеется, нет.
Внутри неё бушевали эмоции, которые она не могла контролировать. Страсть, когда-то вызывавшая желание завоевать мир, стала кипящей ненавистью к бывшим товарищам.
После призыва в этот мир она узнала о кровавой бойне, которую развязали подданные царя за право стать его преемником.
Войны диадохов.
Разумеется, среди них были личности, с которыми Фэйкер никогда не разговаривала с глазу на глаз, вроде секретаря Эвмена. Но она не могла понять, почему такие люди, как мать царя Олимпиада или другие великие генералы, начали грызть друг другу глотки.
Даже если причиной всему были смутные слова самого царя, что его место займёт «сильнейший».
— Что-то не так, Фэйкер? — раздался голос рядом с ней.
— Ничего, что стоило бы твоего внимания, Мастер. Я просто задумалась, — сказала Фэйкер, покачав головой и опустив взгляд.
Сейчас Мастер и Слуга просто переводили дух. Часовая башня, возможно, уже наблюдала за ними, поэтому вместо того, чтобы идти через шахтёрский город, они начали прокладывать путь, руководствуясь указаниями Хартлесса.
Открутив крышку фляги, которая была у неё в руках, Фэйкер сделала глоток вина и вздохнула.
— Хорошее. Словно боги сидят прямо рядом со мной.
— Твои боги очень щедры, не так ли?
Услышав это, Фэйкер улыбнулась.
— Разумеется. Всё есть дар богов, начиная с хаоса и заканчивая замешательством. Холодный расчёт не поможет добраться до каждого уголка мира, поэтому спасение найдёт лишь тот, кто мертвецки пьян.
— Вот как. Всё равно немного странно слышать это от мага из Эпохи богов.
— Не говори так. Современные заклинания не так уж сильно отличаются от тех, к которым я привыкла.
— Значит, дело в чём-то другом. Если я правильно помню, ты назвала кукольницу-Гранда уязвимой.
— Да, — сказала Фэйкер. — Честно говоря, это поразило меня до глубины души. Магия этой эпохи не просто отстала на пару шагов. От моей её уже отделяет целое измерение. Им удалось доставить нам проблем лишь потому, что их цели отличались от наших. Понятия не имею, какие ещё трюки были припрятаны в рукаве у этой Аозаки.
— Действительно, — согласился Хартлесс.
То же касалось и фамильяра-проекции, которого она хотела использовать в конце. Они не знали, чего ожидать. Фэйкер не стала бы недооценивать интеллект женщины из такой далёкой страны, как Япония, которая поднялась до ранга Гранд и бросила вызов магу из Эпохи богов.
— Поэтому у меня к ней есть много вопросов. Думаю, нам повезло, что мы смогли сбежать прежде, чем она смогла разыграть все свои карты.
Фыркнув, Фэйкер вновь приложилась к фляге.
— Теперь нам нужно лишь успеть пробиться до нужного места в этом огромном лабиринте, верно?
— Да. Но мы потратили больше магической энергии, чем я ожидал, — сказал Хартлесс, с некоторым смущением опустив взгляд.
Какой странный Мастер, подумала Фэйкер.
Несмотря на то, что его вежливые слова сочились присущей магам надменностью, было в нём что-то по-мальчишечьи невинное. Он отличался от царя, которому она служила, и брата, которому она доверяла. Поэтому, оказавшись в современной эпохе, Фэйкер не стала возражать против временного служения Мастеру.
Разумеется, душой она по-прежнему была со своим царём.
Однако Фэйкер не видела ничего плохого в том, чтобы подчиняться его приказам. Потому что он чем-то заинтересовал её. Чем-то, чего она не видела в армии, частью которой была.
Поэтому она сказала ему несколько редких слов сочувствия.
— Ты единственный, кто от этого страдает. Я получила лишь самый минимум поддержки от Святого Грааля. Как у тебя с резервами?
— Нормально.
— Тогда беспокоиться не о чём, — сказала Фэйкер, едва заметно кивнув. — Отныне это наша битва, верно?
Она бросила взгляд на некое подобие дверного проёма, образованного несколькими искривлёнными деревьями.
Это был один из входов в Великую Магическую цепь внутри Альбиона.
Сказать по правде, Фэйкер была очень счастлива.
Она стояла перед концом другого мира, который её царю не довелось увидеть.
— Повтори-ка, нам куда?
— На сто семьдесят пятый ярус Великой Магической цепи. Кое-где можно срезать, но структура Альбиона постоянно меняется. Вряд ли нам удастся обнаружить стабильные короткие пути там, где они должны быть.
— Замечательно. Для мотивации мне больше и не надо. Поэтому современные маги бросают вызов этому месту, да?
— Вообще-то маги приходят сюда, чтобы исследовать лабиринт и добывать артефакты, а не сражаться. Из местных существ лишь процентов двадцать готовы вступить в открытый бой. Остальных даже противниками не назовёшь. Иногда их даже захватывают живьём.
— А, тогда мы довольно разные.
То, что она действовала не так, как современные маги, на удивление радовало её.
— Самое время, — сказала Фэйкер и кровожадно улыбнулась. — Давай же завоюем Альбион, Мастер!
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 20.11.2022, 13:48 | Сообщение # 79 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 3
Дверь была не заперта.
Войдя внутрь, я увидела учителя, сидевшего на диване.
Выглядел он так, словно внезапно постарел на несколько десятков лет. Даже смертельная болезнь не изменила бы его так сильно. Как будто что-то вытянуло из него всю жизненную энергию.
Учитель сидел неподвижно и лишь изредка бросал взгляд в сторону окна, наблюдая за процессом восстановления.
— Учитель?..
Он не ответил.
И на что я надеялась?
Поэтому мне оставалось только ждать. Мне это было не в новинку. Даже если он не пошевелится, не произнесёт ни слова, я буду ждать. Даже если миру придёт конец, и он действительно исчезнет, всё, что мне нужно будет делать, это ждать.
Как и сказал Лорд Юлифис, от Суда Великих нас отделял всего один день. Что произойдёт потом? Фракция Эль-Меллой перестанет существовать? Что вообще будет с Часовой башней, если Хартлесс добьётся своей цели?
Если верить Райнес, им двигала скука. Но никто не станет отрицать, что даже самые мелкие мотивы могут привести к ужасным последствиям.
Кто знает, какую неожиданность выкинет бывший глава факультета современной магии, призвавший Слугу нестандартного класса и отправившийся покорять Альбион?
Моё сердце словно сжала чья-то рука.
Мне сложно было стоять на месте, но я могла лишь ждать.
Сколько бы времени не потребовалось этому человеку, чтобы прийти в себя, мне нужно было ждать. Даже если моё сердце разорвётся на части. Даже если я больше не смогу встать на ноги. Потому что он дал мне слишком много.
— Первый whydunnit наметился задолго до того, как мы попали в ту мастерскую, — сказал учитель, поглаживая подлокотник дивана, когда солнце начало клониться к горизонту.
Голос был приглушённым, словно его воспроизводил сломанный магнитофон.
— Хартлесс хочет сохранить это дело в тайне.
— А? Но…
В этом не было смысла. Факультет политики уже сообщил о смерти ученика Хартлесса. Учитель тоже был в курсе инцидента.
— Это касается смерти его ученика и последующего нападения на Слюр-стрит. Несмотря на то, что его действия на «Рельсовом цеппелине» можно назвать крайними, это, вероятно, было исключение. Эх, может быть, тогда он действительно хотел убить нас. Если же не считать того случая, то доктор Хартлесс всегда был очень незаметным. Изначально я думал, что он просто руководствуется инстинктом скрыть таинства, присущим любому магу, но даже после призыва Слуги он остаётся в тени.
Слова учителя были как всегда осторожными и взвешенными.
Однако в них не было ни следа его обычной проницательности. Слова казались усталыми и полными напряжения одновременно, и все эти парадоксальные элементы стягивались внутри него узлами. Он говорил так, словно озвучивал результаты вычислений, совершённых ранее.
Однако я поспешила собрать все обрывочные восклицания, которые чуть не вырвались из меня, и сложила их во внятный вопрос.
— Зачем ему это делать?
— Это показывает масштабы того, что он собирается сделать с миром магии. Всем фракциям Часовой башни хватит малейшего намёка, чтобы объединиться против него. По отдельности они ничего не смогут противопоставить его Слуге. В современной эпохе нет никого, кто смог бы одержать верх над Героической душой.
— …
Вспомнив нашу битву на «Рельсовом цеппелине», я невольно содрогнулась. Мне было очень хорошо известно, что сражаться с Героической душой бесполезно.
Даже Свену, Райнес и Аозаки Токо не удалось справиться с ней.
Тогда что же нам оставалось?
— То есть Часовая башня может остановить Слугу? — подумав, спросила я.
— Да, такое возможно, — ответил учитель. — Фэйкер является магом из Эпохи богов и использует колесницу Искандера в качестве своего Благородного Фантазма. Если сделать так, чтобы она могла высвобождать Фантазм бесконечно, то магам Часовой башни будет сложно её остановить.
— Бесконечно?
— Создание неисчерпаемого источника магической энергии для высвобождения Благородного Фантазма попросту невозможно.
— А-а…
Я раскрыла рот, словно идиотка, когда он указал на очевидный факт.
— Более того, по правилам Войны за Святой Грааль у Слуги должен быть Мастер. Ей будет трудно сражаться с Часовой башней, при этом защищая его. Может, пара внезапных атак сработает, но она маг из Эпохи богов.
Учитель прикрыл рот ладонью. Морщины между его бровями стали глубже. Он просто озвучивал уже имевшиеся теории, но ему, видимо, что-то пришло в голову.
— Однако Хартлесс решил разыграть свои карты именно здесь, — сказал он, глядя в окно в сторону старого учебного здания. — Возможно, он думал, что Часовая башня закроет глаза, если на факультете современной магии произойдёт что-то незначительное. Другие факультеты уже обратили внимание на инцидент, но за нами, похоже, никто не наблюдает. Если Хартлесс решил пуститься во все тяжкие и использовал Благородный Фантазм Фэйкер, то в этом явно был какой-то глубинный смысл.
Судя по тому, что рассказала мне Райнес, Свен пришёл к аналогичному выводу.
Может быть, потому что ученики жили в том же мире, что и учителя.
Мой мозг не поспевал за всем этим, поэтому мне оставалось лишь завидовать этой связи.
— Другими словами, их конечная цель – это Альбион. Они достали из рукава свой козырь, потому что им больше нечего бояться. Как только они минуют шахтёрский город, Часовая башня не сможет их достать.
— …
Их конечная цель.
Они пробрались туда, где их не станут преследовать. Туда, где они надеялись найти ответы на свои вопросы. По сути, Хартлесс и Фэйкер уже победили.
Мы достигли эндшпиля, сами того не заметив.
Когда это произошло? И как?
Учитель вновь откинулся на спинку дивана. Ему больше нечего было сказать о тех выводах, к которым он пришёл в мастерской Хартлесса. То, что он озвучил сейчас, вовсе не было признаком воодушевления. Лично мне казалось, что он просто хотел опустошить себя, исторгнуть все странности, от которых у него не было возможности избавиться.
Он не выглядел печальным, скорее… равнодушным.
Мне захотелось помолиться за него.
Ведь мы бок о бок прошли весь этот путь.
Я знала, что маги не верили в Бога, но всё равно надеялась на чудо.
Пока я выуживала из глубин памяти забытые слова молитвы, раздался стук.
Учитель не стал говорить посетителю войти. Вместо этого он встал с дивана и медленно подошёл к двери.
За порогом стоял обеспокоенный мистер Шардан.
— Что-то случилось, мистер Шардан?
— А, я просто заметил в окне Вашу ученицу, — сказал старик и с доброй улыбкой опустил взгляд. — Восстановление продвигается настолько хорошо, насколько это возможно. Следуя Вашим указаниям, мы обратились к мистеру Нориджу, и он сразу же пришёл на помощь. Старое учебное здание всё равно стояло без дела. Мы возвели барьер, чтобы под землю никто не спускался. Нам стоит доверить это надёжному человеку. Потому что там внизу не только земля и камень.
— Благодарю, — сказал учитель. Его слова казались обычными, однако в них не было никаких эмоций.
Несмотря на это, хватка на моём сердце слегка ослабла.
— Я так рад, — произнёс мистер Шардан.
— Почему?
— Потому что Вы впустили в кабинет свою ученицу. Иначе я не решился бы прийти. Честно говоря, мне кажется, что никто бы не решился… Но Вы не прогнали её. Я рад, что у вас сложились такие отношения.
Я не думала, что была для учителя настолько важна. Однако спокойные слова старого преподавателя звучали очень убедительно. Они словно накрыли меня тёплым одеялом, и я ощутила, как на глаза навернулись слёзы. Должно быть, это действительно произошло из-за связи, которая образовалась между мной и моим учителем.
— Да… Да, замечательно, — кивнул старик. — В таком случае я вручаю это Вам.
Мистер Шардан поставил на стол модный кожаный портфель и медленно достал из него невероятно тонкий конверт.
— Принесли сегодня утром. Адресовано Вам.
— Письмо?
Вместе с учителем я посмотрела на имя под восковой печатью и чуть не воскликнула от удивления.
— Атрам Галиаста…
Это было имя мага, уже покинувшего этот мир.
*
— Учитель…
Когда мистер Шардан ушёл, учитель попросил меня вскрыть конверт. Внутри был серебристый диск.
Точнее говоря, компакт-диск, если мне не изменяла память.
— Похоже, вирусов нет, — сказал учитель, просматривая его содержимое с помощью компьютера. Чтобы лишний раз не вызывать неодобрение у представителей других факультетов, учитель обычно прятал его в шкаф.
— Может, письмо подделали, и это ловушка? — невольно спросила я.
Когда имя Атрама всплыло в столь неподходящий момент, я очень удивилась. У меня явно была причина заподозрить одну из множества ловушек, которыми полнилась Часовая башня.
— Компьютерщиком меня не назовёшь. Я просто проверил всё антивирусом. Если здесь есть какие-то более тонкие механизмы, то мне это не заметить.
— А вдруг здесь какая-нибудь магия, которая накладывает проклятие на компьютер?
— Факультет современной магии как раз изучает данную тему. Насколько я знаю, мы ещё долго не увидим что-то такое. Атрам Галиаста любил собирать всякие странные Тайные знаки, так что ему, возможно, было известно больше, чем мне.
Подумав немного, учитель пару раз нажал на кнопку мыши, и на экране возник смуглокожий мужчина, которого я знала.
— Видеозаписи я точно не ожидал, — пробормотал учитель.
Разумеется, это был Атрам Галиаста. Маг, сражавшийся с Флатом, Свеном и моим учителем у башен-близнецов Изельма, который погиб несколько дней назад во время Войны за Святой Грааль на Дальнем Востоке.
Я никогда не думала, что увижу его вновь на экране монитора.
— Эй, эта штука включена? — спросил Атрам, протягивая руку куда-то за границы изображения.
Услышав его голос, я подпрыгнула и невольно вцепилась в рукав учителя.
В последний раз мы виделись около недели назад. Атрам на экране, который выглядел именно так, как я его запомнила, рассмеялся, пожал плечами и сплёл пальцы.
— Чудесно… Что ж, если Вы видите это, то я, к сожалению, проиграл. Ха-ха, стыдно-то как. Я сказал, что не повторю ошибок Лорда Эль-Меллоя, но всё равно потерпел поражение.
Когда он записывал это, его проигрыш ещё не был предрешён. Однако в его самоуничижительных словах чувствовалась некая истина, которую невозможно было игнорировать. Вероятно, у Атрама Галиасты были свои мысли по поводу Войны за Святой Грааль. Например, он заранее предвидел своё поражение.
Как бы то ни было, Атрам на экране продолжил:
— Разумеется, я всё равно буду стараться изо всех сил. Слишком многое было вложено в это предприятие. Вы сказали мне, что Войну за Святой Грааль нельзя недооценивать. Знаю, что Вы имеете в виду, поэтому уже подготовился к худшему. Отныне я удвою усилия. Однако ситуация становится сложнее с каждой минутой. Можно начать с того, что Слуга, с которой я заключил контракт, не заслуживает доверия…
С выражением тревоги на лице Атрам прочистил горло.
— Немного отвлёкся, — сказал он и с улыбкой распростёр руки. — В любом случае, если я проиграю, это письмо отправят Вам. Я обязан это сделать. Всё-таки я аристократ и поэтому должен привести свои дела в порядок, даже если меня уже не будет в живых.
По какой-то причине я поняла ход его мыслей.
Личность Атрама ни в коем случае не вызывала восхищения, но как маг и аристократ он был безупречен. Ничто из того, что он сказал о долге, не было неправдой. Его намерения записать обращение пропитывала искренность. Честно говоря, я бы больше удивилась, если бы такой человек, как он, не сделал этого.
После паузы Атрам посмотрел в камеру с выражением, которое невозможно было описать.
— Наша схватка у Изельма доставила мне удовольствие. Естественно, будучи аристократом, я должен Вас отблагодарить, — сказал он, бросив взгляд в сторону. — Надеюсь, Вы примете этот подарок. Поскольку хуже Вас Лорда нет, он может Вам пригодиться.
Находившийся за кадром помощник передал ему конверт, который мы только что открыли.
— Ах да. Если я выиграю, а Вы всё равно получите это, то готовьтесь. Я приложу все свои усилия, чтобы Вас уничтожить.
Он закончил своё обращение с типичной для него бравадой.
Мы с учителем молча застыли.
Не из-за слов Атрама. Хотя нет, отчасти поэтому, но по большей части причина заключалась в том, что он сделал.
Учитель вновь взял конверт и изучил его более внимательно.
— Мне пропустить через него магическую энергию, или что?..
Сказав это, учитель сосредоточился на конверте. Я не знала, появились ли на нём какие-нибудь слова.
— Что там?
— …
Учитель ответил не сразу.
После длительной паузы он наконец произнёс:
— Атрам думал, что на Войне за Святой Грааль это не пригодится, да? Наверное, он был прав. Но…
Учитель замолк.
— Но почему он решил дать мне это?
Его глухой голос дрожал от чего-то неописуемого. Но это было что-то, чего учителю не хватало до сего момента.
Он не успел рассказать мне о своей находке, потому что в дверь снова постучали.
— Мистер Шардан?
— Прошу прощения, но к Вам ещё один посетитель. Я хотел принять её, но она сказала, что будет разговаривать только с Вами, — произнёс старик.
Выражаясь избитыми словами, для меня это было подобно звону колокольчиков. Под «этим» я подразумевала голос девушки с длинными золотыми волосами в кобальтово-синем платье.
С надменностью, о которой Атрам мог лишь только мечтать, на нас смотрела Лувиагелита Эдельфельт.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 20.11.2022, 13:49 | Сообщение # 80 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| *
— Какой сюрприз, — сказал учитель, поднимая свою чашку.
Разумеется, Лувию сопровождал слуга, который заварил нам чай. Это снова был Клоун, крупный мужчина с могавком. Давненько я его не видела.
Как и ожидалось, чай Лувии был особенно ароматным и освежающим.
Я сидела на диване с чашкой в руках рядом с учителем. Они с Лувией пристально смотрели друг на друга, из-за чего в воздухе повисло неотвратимое напряжение. Проводив Лувию сюда, мистер Шардан поспешил удалиться, поэтому спасти меня из этой ситуации было некому.
Медленно сделав глоток, учитель продолжил:
— Я как раз думал о том, что тебя не было на последних лекциях.
— Да. Я не против временного проживания, но для того, чтобы переехать сюда на ближайшие несколько лет, мне нужно заняться всевозможными приготовлениями.
Этими словами она очень напомнила мне Атрама.
Они считались важнее всех прочих, поэтому у них, естественно, была куча дел. Так они и жили. Ничего нельзя было упустить даже в случае смерти.
Мне такой образ мышления казался весьма своеобразным, но для них это было глубоко укоренившееся убеждение.
— Я планирую занять комнату в общежитии Нориджа. Сегодня я здесь для того, чтобы осмотреть её. Полагаю, проще будет снять верхний этаж целиком на какое-то время, — сказала Лувия, попивая чай.
Я собиралась вклиниться со словами, что временный визит едва ли можно назвать хорошей причиной для того, чтобы занимать целый этаж, но вовремя прикусила язык.
Прошло слишком много времени с тех пор, как я слышала от неё нечто подобное.
— Там внизу довольно оживлённо, не так ли? — сказала Лувия, глядя в окно.
Вероятно, она уже знала об инциденте на Слюр-стрит, но требовать подробностей не стала.
— Также я слышала о Суде Великих.
Учитель замер на мгновение.
— Что и следовало ожидать от Эдельфельт.
— Дай угадаю, с твоего языка чуть не сорвалось моё прозвище, да?
— Думай что хочешь.
Лувия, которую, видимо, удовлетворило сложное выражение на лице моего учителя, произнесла, словно зачитывая уже наскучивший ей стих:
— Разумеется, Эдельфельты весьма знамениты, но мы мало контактируем с другими благородными семьями Часовой башни. Формально мы являемся частью демократической фракции, но нас никто ни к чему не принуждает. Я не верю, что престиж внутри Часовой башни настолько важен, но это собрание, безусловно, определит будущее мира магии.
Это произвело на меня сильное впечатление.
Я удивилась словам Лувии о том, что Часовая башня была не единственной частью мира магии.
— Вот только меня терзают смутные подозрения.
Поднимавшийся над чашкой пар скрывал её длинные ресницы.
— Подозрения?
— Демократам нет никакого смысла требовать проведение Суда Великих. Им никак не обеспечить себе уверенную победу… верно? — спросила девушка, словно пытаясь добиться подтверждения чего-то очевидного.
— Да, — с неохотой ответил учитель.
Мне оставалось лишь наблюдать за их беседой. Эта девушка производила впечатление царицы. Она обладала даром лидерства, который считался редким даже среди превосходных магов.
Я не ожидала, что у неё уже было столько сведений о Суде Великих.
— Эм, прошу прощения, но что это значит? — спросила я, почувствовав, сердце подскочило к горлу.
Мне на мгновение показалось, что Лувия удивилась. Затем девушка элегантно кивнула моему учителю. Вероятно, таким образом она позволила ему всё мне объяснить.
— Если аристократы решат выступить единым фронтом, то демократы не смогут с ними бороться.
— П-правда?
Я удивлённо моргнула.
Разве корнем всех интриг и козней в Часовой башне не было постоянное противостояние двух фракций?
— Это не значит, что у аристократической фракции больше власти. Вероятно, в плане денег, информации и влияния демократы их даже превосходят. Но, поскольку правом голоса обладают лишь двенадцать семей, которые веками поддерживали Часовую башню, преимущество, естественно, на стороне аристократов.
Преимущество.
Демократическая фракция вобрала в себя всех нью-эйджеров. Если исходить из слов Лорда Трамбелио, то амбиции у них были непомерные.
Однако, будучи восходящей силой, демократы находились в невыгодном положении на Суде Великих, где традиции чтили превыше всего.
— Например, если Бартомелои, которые находятся на вершине аристократической фракции, решат сделать ход, то Гайуслинки, возглавляющие факультет зоологии, будут вынуждены последовать их примеру, так как они, по сути, марионетки Бартомелоев. В таком случае Архелоты с факультета ботаники также встанут на их сторону, — сказал учитель, назвав несколько фамилий, которые упоминались довольно редко.
Гайуслинки и Архелоты.
Я слышала о них пару раз в штаб-квартире Часовой башни, но не успела составить о них своё мнение. Как Эль-Меллои и Бартомелои, они входили в число двенадцати великих семей.
— Есть ещё Юлифисы с факультета духовных эвокаций и Анимусфиа с факультета астрологии. Вместе они дают аристократической фракции пять голосов. Шесть, если включить фракцию Эль-Меллой, то есть нас. Другими словами, аристократическая фракция – это половина от двенадцати великих семей. Что же касается демократической фракции, то единственными её явными членами считаются факультет общих основ и факультет созидания. Вот почему демократам нет никакого смысла запрашивать Суд Великих.
— А, понятно.
Шесть против двух.
Если так, то всё, о чём я думала до этого момента, было полнейшей глупостью.
— Однако всё не так просто, — произнёс учитель. — Даже если у аристократической фракции… нет, поскольку у аристократической фракции такая долгая история, она не так едина, как ты можешь подумать.
Он вновь взял в руки чашку.
— Возьмём, к примеру, Архелотов. Они являются частью аристократической фракции, но при этом обладают сильным влиянием в средствах массовой информации и связями в армии. Чем больше членов, тем сложнее определить предателей. Это величайшая слабость аристократов.
— Хм, ладно…
Если даже среди демократов не было полного единства, то у аристократов всё обстояло ещё хуже.
— Более того, Бартомелои будут действовать только в случае строгой необходимости. Их авторитет абсолютен, поэтому любой их поступок затронет всю Часовую башню. Если они каким-то образом проиграют, то этим можно будет воспользоваться. Основная ветвь семьи вряд ли пострадает, однако те, кто находится на окраине, неизбежно будут отсечены. К этому хаосу добавляется то, что у нейтральной фракции никогда нет чёткой позиции. Вот почему аристократы не всегда находятся в выигрышном положении.
— …
Кажется, я наконец-то поняла ситуацию.
Вместе аристократы непобедимы, однако их единство под большим вопросом.
— Поэтому Бартомелои избегают большинство Судов Великих. Они руководствуются верой в то, что их главенство в Часовой башне сохранится, о чём бы там ни спорили внизу.
— Именно, — кивнув, сказала Лувия.
У меня ушли все силы только на то, чтобы переварить сказанное. Но для них это была не более чем предпосылка к другой предпосылке. Я словно слушала комментарии к шахматной партии между двумя гроссмейстерами. Данное объяснение было лишь началом.
— Вот почему требование Трамбелио провести Суд Великих я нахожу подозрительным, — сказала Лувия после того, как насладилась десертом, который ей подал Клоун.
Девушка подняла взгляд. У меня почему-то не складывалось впечатление беседы между учителем и ученицей. Они, скорее, находились на одном уровне. Несмотря на то, что она уже решила присоединиться к классу Эль-Меллоев… нет, наверное, именно по этой причине мне казалось, что она оценивала учителя с помощью всего и вся.
— К тому же есть кое-что ещё, не так ли?
— В смысле?
— Начавшись, Война за Святой Грааль закончится менее чем за месяц, верно? — медленно произнесла Лувия, на что мой учитель нахмурился.
— Ты это к чему?
После её следующих слов учитель погрузился в молчание.
— Вообще-то Эдельфельты участвовали в Третьей Войне за Святой Грааль.
— !..
Никогда бы не подумала, что услышу от неё такое.
Третья Война за Святой Грааль.
Битва, предшествовавшая той, в которой принимал участие мой учитель. Получается, что участники были из поколения её бабушки.
Увидев выражение лица учителя, Лувия одарила его изящной улыбкой.
— Хм? Ты не знал?
— Я не настолько сильно копался в истории твоей семьи.
— Что ж, твою неосведомлённость можно понять. Эдельфельты почти ничего не добились в той войне. Это пятно на нашей репутации, которое мы не предаём огласке. Однако маловажные слухи всё равно ходят, — небрежно произнесла Лувия.
Я уже знала, каким сильным магом она была. Её предки, вероятно, ни в чём ей не уступали. Однако семье Эдельфельт не удалось одержать победу, что лишний раз показывало, насколько ужасающей была Война за Святой Грааль.
Она молча глядела на моего учителя.
А что, если?..
С моим учителем Лувия всегда была особенно сурова. Поначалу я думала, что она вела себя так вообще со всеми. Но что, если она испытывала к нему сложные чувства, потому что её предки проиграли там, где ему удалось выжить?
— Из-за особого случая Эдельфельты послали двоих, но вернуться удалось только одной. Однако ты действовал в одиночку и остался невредим. Да, лишь тот, кто добился успеха там, где моя семья потерпела неудачу, достоин стать моим наставником.
— Значит, ты ещё не отказалась от этой идеи.
— Я не знаю таких слов, как «отказываться» или «сдаваться».
Сказав это, Лувия взяла сумку, лежавшую рядом с ней.
Внутри находилась небольшая шкатулка, обильно украшенная драгоценными камнями. Наверное, она была защищена магией, потому что каждый из камней излучал неестественное сияние. Я могла лишь сказать, что шкатулка была не просто дорогой безделушкой.
— Пожалуйста, считай это платой за лекции.
— Факультет современной магии обычно не берёт плату с вольнослушателей.
— Тогда прими это в порядке исключения, — настояла Лувия.
Учитель не стал спорить и открыл шкатулку.
— ?!..
Его глаза широко распахнулись от изумления.
— Откуда это у тебя?
— Я Лувиагелита Эдельфельт. Такого ответа более чем достаточно, да? Делай с этим что хочешь. Разумеется, я с нетерпением жду, когда ты станешь моим наставником, — сказала Лувия, величественно встав со своего места. — Ты сам заметил, что магия семьи Эдельфельт полагается не на ценности, а на их круговорот, выгодный обмен.
Да, учитель говорил нечто подобное в замке Адра.
Поэтому она и попросила его стать её наставником.
И теперь Лувия построила на этом своё заявление.
— Ты принял плату. Обмен был совершён. Жду твоего ответа.
Не сказав больше ни слова, Лувия покинула кабинет.
Она даже не обернулась. Эта девушка сделала то, что планировала уже давно, и сразу же ушла. Таковы были обязанности аристократки, которая посвятила свою жизнь чему-то большему, чем она сама.
Часовая башня, может, и считала Эдельфельтов аутсайдерами, но для Лувии эта фамилия воплощала её аристократический дух. В каком-то смысле это было весьма иронично.
Клоун поклонился и последовал за ней. В кабинете остались лишь мы с учителем.
— Учитель?..
— …
Рука, положившая шкатулку на стол, всё ещё была напряжена.
И наконец раздался его хриплый голос.
— Я…
Слова срывались с его губ одно за другим, словно капли дождя.
— Я по-прежнему не могу заставить себя остановить Хартлесса. Что бы я ни сделал, мои желания встанут у меня на пути. Пусть всё обернулось не так, как я надеялся, мне не удаётся найти причину рисковать, — медленно произнёс он, будто обдумывая каждое слово.
Должно быть, в этом и заключалась цель Хартлесса. Он не уничтожал своих врагов, а заставлял их исчезнуть. Это сильно походило на цитату из «Искусства войны».
И учитель, несомненно, стал жертвой этой стратегии.
Поэтому он не покидал свой кабинет после того, как убедился, что Райнес и ученики не пострадали.
— Однако, — сказал учитель, глядя на шкатулку и конверт.
В нём не было даже намёка на радость человека, восставшего из мёртвых. Нет, на лице учителя застыло такое выражение, словно к его горлу поднесли нож.
— На Войне за Святой Грааль всё было так же. Я выжил лишь потому, что мне повезло. Повезло в наихудшем виде. Я не собирался выживать.
Он разжал кулаки.
Разумеется, в ладонях у него ничего не было, словно война лишила его всего.
— Не… собирались?..
— Но мне приказали, — учитель выглядел так, будто готов был расплакаться в любой момент. — Мой король сказал мне: «Живи!» Вот почему!.. Я жил, как бы убого или стыдно это ни было! Я объехал весь мир и вернулся сюда, в эту башню! Я выкупил класс Эль-Меллоев, прекрасно понимая, что не смогу его содержать! Я даже добровольно надел на себя оковы Лорда, хоть и знал, что не гожусь на эту роль!
Кабинет сотрясался от его голоса.
Он не был громким, однако эмоции в нём звучали сильно и отчётливо.
Полагаю, это можно было назвать скорбным криком.
Этот вихрь противоречий терзал учителя десять лет. И наконец длань дьявола решила принести его в жертву.
— Теперь же лишь благодаря удаче мне дали выбор.
Ему действительно просто повезло? Неужели это была единственная причина, по которой учитель дошёл до этого момента?
— Я должен… — сказал он. Его голос практически невозможно было отличить от вздоха.
Лицо исказилось, а зубы были крепко стиснуты. Он изо всех сил старался заставить себя действовать.
— Я должен встать. Ведь это то, что я всегда делал. Все возлагают на меня свои надежды. Из-за моих действий они считают, что я этого достоин. Да, наверное, поэтому…
До этого момента многие маги так или иначе отзывались о моём учителе.
Некоторые считали его одарённым. Другие, более опытные маги порой доверяли ему, порой вступали с ним в противостояние. Так или иначе, ему удалось занять престижное место в мире магии.
Однако.
Кому это было нужно?
Этот человек никогда не хотел становиться Лордом Эль-Меллоем II. Он не стремился к тому, чтобы удержать эту власть внутри Часовой башни. Таким образом он лишь расплачивался за прошлые грехи. Класс Эль-Меллоев достался ему лишь из-за того, что он совершил во время Четвёртой Войны за Святой Грааль.
Но теперь учитель чувствовал, что ему нужно встать, несмотря на агонию и противоречия. Здесь явно было что-то не так.
Внезапно, раздался хлопок.
А…
Моя ладонь ударила учителя по щеке.
— Дело… не в том, что Вы «должны».
Учитель удивлённо уставился на меня. Назвать это полноценной пощёчиной было нельзя, но ему всё равно, наверное, было немного больно. Может быть, я неправильно рассчитала силу. Но сказать было сложно, потому что мои руки и лицо словно полыхали огнём.
Почему?
Я знала, что это было неразумно, но по какой-то причине мне захотелось расплакаться.
— Я н-не… думаю, что это так.
Как мне организовать свои мысли?
Просто открывать рот и издавать звуки бессмысленно. Нужно вложить смысл, донести суть того, что я хотела сказать. А мне было что сказать, и руководствовалась я лишь собственной волей.
Наверное, поэтому я постучала в дверь его кабинета.
— Это… я… э-э-э…
Учитель продолжал смотреть на меня пустым взглядом.
Его можно было понять. Я разозлилась и ударила его без разрешения. А теперь не могла даже двух слов связать.
Моё лицо по-прежнему будто горело огнём.
Наверное, я всё-таки расплакалась. Стыд-то какой. Я хотела забиться в трещину в полу и колотить себя снова и снова за свою глупость.
Однако мне нужно было кое-что сделать.
— Я не знаю всего, но… Ах, да что ж такое-то!.. Учитель! Вы ленивый, никогда не знаете, что происходит, и играете в видеоигры целыми днями! Вы действуете лишь тогда, когда надо раскрыть дело или спасти свою шкуру! Да ещё и несёте при этом всякий магический бред! Более того, Вы всё время грызётесь с магами, которые во много раз сильнее Вас!
— Эм… Моя дорогая…
Растерянный голос учителя постепенно затих.
Я и так была глупа, поэтому попытки выразить свою мысль отнимали у меня все силы. Несмотря на то, что слова, которые мне хотелось озвучить, исчислялись тысячами, все они отказывались складываться в связные предложения.
— Но… — сказала я, отчаянно ломая голову. — Учитель… я не считаю, что Вы всё получили лишь благодаря удаче. Я так… совсем не считаю.
Почему у меня не получалось придумать, что сказать?
— Мистер Атрам и мисс Лувия… они дали Вам это, потому что Вы тот, кто Вы есть. Вы произвели на них впечатление… потому что они… п-потому что… поэтому они доверили эти вещи Вам. Какой в этом смысл, если дело только в удаче?
Мне не стоило это говорить.
Я знала учителя меньше года. Он встретил меня в моей деревне, я стала его ученицей, и вместе мы раскрыли много дел. Только и всего.
Что ещё это могло быть, если не моя самонадеянность? Положение ученицы ничего не значило. Просто так было удобнее. Я единственная придавала этому значение.
Да, я знала это, но всё равно не могла остановиться.
— Я…
Мне нужно было продолжать говорить.
Использовать понятные слова и озвучить этому человеку всё, что я хотела сказать.
— Я… желаю, чтобы Вы были счастливы, учитель.
Кошмар.
Такой же страх я испытывала, когда видела духа. Я боялась его ответа, боялась, что он начнёт ругать меня. Мне было страшно, очень страшно. Я хотела исчезнуть.
— …
Учитель ничего не сказал.
Меня словно окатили из ведра ледяной водой. Я вдруг ощутила нестерпимый холод. Мне не хватало смелости поднять взгляд. Я должна была взять ответственность за свои эгоистичные действия, но не могла себя заставить. Однако сбежать отсюда мне больше не хотелось.
Неужели учитель всё это время боролся с такой же неуверенностью?
— !..
Я кое-что ощутила.
Учитель положил руку на моё плечо. Она дрожала, но я всё равно почувствовала в этом прикосновении тепло и силу.
— Ты права, моя дорогая.
— Учитель?
Он что-то шептал, словно проверяя расчёты.
— Я всё тот же юнец. Ни капли не изменился.
На его усталом лице возникла кривая улыбка.
— Ты права. Я забыл про своё обещание.
С несколько смущённым видом учитель сел обратно на диван и положил руку на живот. Раздался странный звук.
— Прости, но ты не могла бы раздобыть еды? Кажется, снова мне уже не встать.
— А?..
— Я забыл, что не ел целый день.
Сказав это, учитель снова улыбнулся.
— Хи-хи-хи! И это первые твои слова после того, как у тебя вновь заработала голова, бесполезный Лорд?
— Мог бы и не называть меня так. Я знаю это лучше, чем кто-либо.
— Ха-ха-ха, ну тогда прости!
Услышав голос Адда, висевшего на крючке под моим правым плечом, я так обрадовалась, что чуть снова не расплакалась.
— Сейчас я что-нибудь принесу!
Вытерев слёзы, я развернулась и выбежала в коридор. Сердце громко стучало в груди. После всего, что произошло, я сгорала от стыда. Вероятно, даже уши по-прежнему были ярко-красными. Однако я была в восторге.
Вот почему я не обратила внимания на скрытые эмоции в голосе Адда.
— Это же здорово, да, глупая Грэй?
В этих редких словах утешения затаилась тень.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 20.11.2022, 13:50 | Сообщение # 81 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 4
— Брат?! — раздался радостный голос Райнес, стоило нам открыть дверь.
Мы находились в её личной комнате на Слюр-стрит.
Как и кабинет учителя, она была красивее остальных помещений. Однако сейчас не время было об этом думать.
— Ты собрала информацию о Суде Великих? — поинтересовался учитель, окидывая взглядом стопку бумаг на столе.
— Разумеется, — кивнула Райнес, ещё не успев оправиться от удивления.
Она слышала о том, что произошло в мастерской Хартлесса, поэтому её реакция была вполне ожидаемой. Я тоже была в замешательстве, потому что перемена в событиях изрядно меня порадовала.
— Я хочу кое-что с тобой обсудить, — сурово произнёс учитель, вцепившись зубами в бутерброд.
— Ладно, но… всё хорошо? — спросила она, моргнув несколько раз.
Учитель продолжал жевать бутерброд.
Я стояла за его спиной с тарелкой и чаем в руках. Я попросила разрешения воспользоваться кухней в ученической столовой и сделала бутерброд с говядиной. Любой другой Лорд возмутился бы при виде такой еды.
— Даже не знаю. Мне всё ещё хочется сбежать от всего, но это желание не оставляет меня с тех самых пор, как ты сделала меня Лордом, — с несчастным вздохом сказал учитель.
— Какой ужасный способ приветствовать младшую сестру, — с искренней улыбкой произнесла Райнес и пожала плечами. — Ясно. Я сейчас очень занята, но для дорогого брата у меня найдётся время.
Райнес окинула учителя покровительственным взглядом своих огненно-красных глаз.
— Ты точно в порядке? Я уже всё просчитала на тот случай, если ты решишь подать в отставку или даже объединиться с Хартлессом. Последнее ведь не входит в твои планы, да?
Она спрашивала это не потому, что была его сестрой.
Я сразу же подумала, что как наследница она переживала за будущее фракции Эль-Меллой. Возможно интриги последних нескольких дней всё-таки на меня повлияли.
— Пойми меня правильно, я не говорю, что помощь Хартлессу станет ошибкой, — спокойно сказала Райнес. — Даже уступив ему, мы всё равно сможем добиться победы в зависимости от ситуации.
Мнение Райнес было не просто холодным расчётом. Иначе такая юная девушка, как она, не смогла бы поддерживать фракцию Эль-Меллой на плаву. Ей не было и десяти, когда она сделала моего учителя Лордом.
Только теперь я начала понимать, что, наверное, чувствовала Райнес, проживая каждый день в постоянном страхе перед предательством или смертью от руки убийцы.
— Я не собираюсь этого делать, — сказал учитель после паузы, откусив очередной кусок бутерброда.
— Хорошо.
Райнес вновь улыбнулась. Затем она сплела пальцы, словно собираясь провернуть какой-то трюк.
— В таком случае что привело Вас сюда, мой Лорд?
— Я хочу обсудить слова Аозаки Токо насчёт тела в Тайном отделе вскрытия, — сказал учитель, не обратив внимания на остроту Райнес.
— Хм, ладно, — девушка едва заметно кивнула.
— Трое из пяти учеников Хартлесса бесследно исчезли, — учитель поднял три пальца. — Одного из оставшихся двух нашли вчера мёртвым. Ашара, последняя из учеников, скрылась в неизвестном направлении. Мы встретились с ней в Тайном отделе вскрытия, и она, похоже, разделяет мнение Калуга Итреда о том, что за исчезновениями стоит Хартлесс.
— Да, в этом есть смысл.
Ашара Мистрас была темнокожей женщиной, с которой мы познакомились в Тайном отделе вскрытия.
— Когда мы упомянули об исчезновениях учеников Хартлесса, она ничего не сказала. Учитывая, что Калуг планировал использовать монстров Альбиона для самозащиты, она тоже наверняка без дела не сидела. Разумеется, вполне возможно, что она уже угодила в руки бывшего учителя.
Ученики Хартлесса. Они были моими старшими товарищами по факультету и вдобавок Выжившими из лабиринта.
Калуг Итред из офиса управления Тайного отдела вскрытия.
Ашара Мистрас из офиса материалов Тайного отдела вскрытия.
Йорек Курдис, вольный маг и брат Калуга.
Гезелл Толман, вольный маг, эксперт по зельям.
Куро, вольный маг (вероятно).
— Прошу меня простить.
Учитель достал из кармана сигару. Отрезав кончик, он медленно поднёс к ней зажжённую спичку. Когда огонь перекинулся на сигару, учитель сунул её в рот. Его движения были очень знакомыми, а запах дыма – успокаивающим.
— Я немного знаком с магической составляющей ситуации, но здесь всё строится на привычных для Часовой башни интригах. Без твоих знаний мне не обойтись.
— Пожалуйста, не говори так, будто твоя дорогая младшая сестра полна злых намерений, — сказала Райнес, пожав плечами и закатив глаза.
Учитель понял, что она имела в виду, и продолжил, глядя на клубы дыма:
— Сейчас нам нужно понять, почему Аозаки Токо подчеркнула важность того тела. То есть причину, по которой Калуг Итред погиб там.
— Причину?..
Я всё ещё пребывала в замешательстве.
То, что Хартлесс внезапно начал охотиться на своих учеников, меня не смущало. Это, по крайней мере, я могла понять.
Вероятно, увидев выражение озадаченности на моём лице, учитель решил объяснить свои слова.
— У него есть брат, не так ли?
— Да. Кажется, его зовут Йорек Курдис.
Их фамилии отличались, потому что Йорека усыновила известная семья магов.
— Верно. Калуг сказал, что его брата приняли в другую семью, поэтому он сменил фамилию. Но что, если всё обстояло иначе?
— Иначе?.. — я наклонила голову вбок.
— Один брат присоединился к Тайному отделу вскрытия, а другой сменил фамилию, став частью другой семьи. А вдруг их разлучила необходимость?
— Что?
Даже после его объяснений я ничего не поняла.
Моё смятение стремительно усиливалось, и учитель попытался перефразировать.
— Судя по всему, Йорек и Калуг были очень похожи не только внешне, но и по возрасту. Что, если они периодически менялись местами?
— Йорек и Калуг?
Я понятия не имела, что он имел в виду.
Однако я содрогнулась, словно мне на голову опрокинули ведро с ледяной водой. Я всё ещё ничего не понимала, но у меня возникло чувство, что учитель вот-вот доберётся до чего-то важного. Возможно, он ещё не поразил тайну в самую суть, но его клинок уже угодил в уязвимое место.
— Зачем им это делать?
— Тайный отдел вскрытия обладает доступом к данным, которые невозможно получить где-то ещё. Там полно мер предосторожности, препятствующих утечке информации. Поэтому два брата решили отправиться в Альбион, чтобы потом получить возможность проникнуть в Тайный отдел вскрытия. Этот метод может показаться весьма окольным, если не знать, что при вербовке отдел отдаёт предпочтение именно Выжившим.
Всё, что сказал учитель, я могла понять лишь поверхностно.
— Это также отчасти является причиной, по которой Йорек перешёл в другую семью и сменил фамилию. Так сложнее определить их родство. Даже с помощью мер предосторожности Часовой башни отличить одного брата от другого будет трудно, если они используют один тип магии. И даже нью-эйджеры первого курса знают, как сделать лица братьев или сестёр практически идентичными.
— Любопытно. Я поняла. В детективных романах такое встречается довольно часто, да? — кивая, сказала Райнес. — Мы сами видели нечто подобное.
— А, в башнях-близнецах Изельма, — негромко добавила я.
Во время того инцидента возникла путаница из-за преображения внешности.
Разумеется, обычный маг не мог провернуть магию изменения такого уровня. Однако для братьев это было равносильно нанесению минимального макияжа.
— Разве такие усилия оправданны?
— Ещё как. В Тайном отделе вскрытия существует множество строгих правил, призванных не допустить раскрытие информации, из-за высокой прибыльности контрабанды. Однако если подготовить другую личность или алиби, то можно уйти от подозрений самыми разными способами.
— …
Учитель собственноручно раскрыл заговор десятилетней давности. Этот процесс решения загадки очень походил на работу детектива, но в то же время сильно от неё отличался.
— А, это объясняет, как Хартлесс смог проникнуть в здание, не задев барьеры. Если братья постоянно менялись местами, то у них наверняка был способ обойти систему защиты. Хартлесс знал, как это сделать, потому что уже захватил другого брата. А мы в курсе, как хорошо он умеет маскироваться.
На «Рельсовом цеппелине» Хартлесс принял облик Каулеса. Я познакомилась с этим юношей относительно недавно, однако подражание Хартлесса было достаточно точным, чтобы какое-то время успешно нас обманывать. Хартлесс скопировал Каулеса идеально, начиная с его внешности и заканчивая манерой речи и образом мышления.
— При таких обстоятельствах Фэйкер тоже смогла проникнуть внутрь без особых проблем, просто сменив форму на призрачную. Разумеется, барьеры реагируют и на духовные сущности, но современные маги в большинстве своём не готовы к появлению опасных фамильяров, способных переходить из одного состояния бытия в другое. Более того, Калуг уже нашёл способ обойти правила, что сделало задачу Хартлесса ещё легче. Он также решил дать отпор с помощью монстров из Альбиона, вероятно, потому что исчезновение брата насторожило его. К сожалению, этого оказалось недостаточно, чтобы одолеть Фэйкер.
Учитель сделал паузу, после чего с отвращением произнёс:
— Возможно, это был не Калуг, а Йорек.
— А?..
— Тело, которое мы видели в Тайном отделе вскрытия. Вдруг оно принадлежит не Калугу?
Мыслями я вернулась к тому изуродованному трупу. С помощью магии Фэйкер создать нечто такое было не так уж сложно. Возможно, ей достаточно было пары слов, что превратить человека в бесформенную массу, которую словно пропустили через огромную мясорубку.
Но зачем?
Выражаясь иначе, каков был мотив?
— Принадлежит не Калугу?.. Вы хотите сказать, что это мистер Йорек, его брат? — неловко спросила я.
Учитель кивнул.
— В Тайном отделе вскрытия это бы сразу поняли. Разумеется, убийство внутри отдела считается серьёзным происшествием, но если выяснится, что жертва не из числа сотрудников, то все усилия будут брошены на то, чтобы установить настоящую личность. Хартлессу это было бы невыгодно.
— …
Его слова постепенно начали расплываться в моей голове.
Что учитель пытался расшифровать? Что хотел раскрыть?
— Поэтому Хартлесс решил изуродовать тело до неузнаваемости. Он хотел скрыть личность жертвы. Для него было бы идеально, чтобы труп вообще не нашли, но вынести его не позволила бы система защиты Тайного отдела вскрытия.
— П-подождите, — невольно произнесла я. — Я допускаю, что мистер Калуг и мистер Йорек могли тайно меняться местами. И что проникновение в Тайный отдел вскрытия стоит того. Но когда всё это началось?..
— Когда началось?..
Мои слова повторил не учитель. Это была Райнес, которая прищурилась и прижала пальцы к вискам.
— А, теперь мне всё ясно. Вот зачем я тебе понадобилась.
— Именно.
Кажется, я чего-то не понимала, в отличие от них.
— Дело не только в Калуге и Йореке. Остальные ученики тоже могли преследовать свои цели, — объяснила Райнес, повернувшись ко мне. — В данном случае… эти цели, вероятно, возникли у них задолго до того, как они стали учениками Хартлесса.
— А? Задолго до?.. — нахмурившись, произнесла я.
Увидев моё замешательство, Райнес взяла стоявшую рядом с ней чашку и сделала глоток чая.
— Но это… странно, разве нет? Все ученики Хартлесса являются Выжившими, верно? В случае с мистером Калугом и мистером Йореком я могу понять. Но остальные томились в Альбионе годами. Откуда у них могли взяться какие-либо планы?
Я не видела в этом смысла.
Казалось бы, он был. Казалось бы. Но стоило заткнуть одну дыру, как возникала другая. Учитель сказал, что Калуг и Йорек могли отправиться в Альбион с целью проникнуть в Тайный отдел вскрытия. Но это не означало, что у других тоже были похожие мотивы, не так ли?
— Верно. Без дела я не сидела, знаете ли. Братья провели там четыре года. Гезелл – девять. Ашара и Куро вообще родились в лабиринте. Кроме того, их команда много раз менялась, пока не сформировался уже известный нам состав. Грэй задала вполне закономерный вопрос, — сказала Райнес со странным выражением на лице.
Услышав её ответ, я негромко вздохнула от облегчения.
Я знала, что мои мысли были поверхностными, но мне всё равно хотелось понять, о чём они думали.
— Однако, Грэй, Часовая башня уже предоставила невероятно простой ответ. Ты ведь пришёл ко мне, чтобы в этом убедиться, дорогой брат? Даже в разумных догадках нет смысла, если они ничем не подкреплены. Вопрос не в том, насколько подозреваемый умён или что им движет, а том, имеется ли подходящая обстановка, — со вздохом произнесла Райнес. — Мой брат намекает на вероятность, которая гораздо хуже, чем ты думаешь. Это ужасно… Даже чудовищно. Я подозреваю, что ты разочаруешься, когда осознаешь истинную природу Часовой башни. Мне очень жаль, но это правда.
— Ч-что Вы имеете в виду?..
— Неправильно предполагать, что скрытые мотивы были только у Калуга и Йорека. Мы не знаем, были ли они вообще вольными магами до того, как отправились в Альбион. Информация из Тайного отдела вскрытия – очень лакомый кусок. Вероятно, братья шпионили за ними по приказу другой организации, которая хотела эту информацию заполучить.
Голос Райнес скользил по полу кабинета, словно змея.
— В таком случае довольно сложно представить, что Калуг и Йорек были единственными, кто затеял что-то нехорошее. Чтобы выжить там, требуется немалое мастерство. Было бы очень плохо, если бы они погибли в Альбионе или – что ещё хуже – попались Тайному отделу вскрытия, не успев раздобыть что-нибудь полезное.
Постепенно начала вырисовываться гипотеза, которая внушала больший ужас, чем я думала.
— Другими словами… Часовая башня могла наводнить Альбион десятками шпионов.
— Что?.. — невольно вырвалось у меня.
— Это не просто возможно… я даже могу сказать, что почти уверена в этом. Чтобы попасть в Альбион, необходимо разрешение от Тайного отдела вскрытия. Возможные действия и доступность некоторых мест при этом будут сильно ограничены, поэтому вполне естественно просто послать туда шпионов, не так ли? Даже если на это уйдёт пара десятилетий. Или даже целая жизнь.
Я не могла сразу смириться с тем, что это было «вполне естественно».
Действительно, Райнес это могло показаться разумным. При наличии шанса на успех, пусть даже малейшего, нужно лишь послать кучу шпионов. Если справится хотя бы один, то это уже будет победа. Те же, кто потерпел неудачу, не имели значения.
Однако…
— Калуг и Йорек точно были шпионами. Среди учеников Хартлесса – возможно, не единственными.
Я слушала с изумлением.
Меня словно схватили за шею, не давая сделать вдох.
— То есть такая вероятность существует, верно, Райнес? — спросил учитель, нахмурившись сильнее, чем обычно.
— Да. Звучит логично. До своего упадка фракция Эль-Меллой не интересовалась Альбионом, так что это упущение с моей стороны. Нужно было проявлять больше внимания. Не знаю, когда начались все эти внедрения, но масштаб гораздо больше, чем я могла себе представить.
— П-подождите! — вклинилась я с недоверием в голосе. — Их что, всё устраивает?! Это же очень опасно! Если они не справятся с задачей, то не смогут покинуть лабиринт! Застрянут там навсегда!
О чём эти люди вообще думали? Что за тиран стал бы отдавать приказ, на выполнение которого могла уйти вся жизнь?
— Да, их всё устраивает, — сказала Райнес, закрыв один глаз и подняв чашку. — Маги всегда принадлежат семьям, некоторые из которых могут исчезнуть, если срочно что-то не предпринять в текущем поколении. Те, что произошли от трёх великих семей, не постесняются продать ненужных детей, если появится возможность вроде этой. Иначе им не выжить в Часовой башне. Они вполне могут сказать: «Если проведёте в Альбионе пару десятилетий, то у вас может появиться шанс взять в подчинение своих молодых родственников, когда их отправят вслед за вами». И для них в этом нет ничего странного. Забытые дочерние семьи часто скатывались до такого.
В словах девушки чувствовалась неоспоримая правда.
Может быть, потому что она сама была такой. Семья Райнес занимала крайне незначительное положение внутри фракции Эль-Меллой. Однако её заставили взять на себя роль наследницы из-за совместимости с Магической меткой.
Она стала той, кем была сейчас, не по собственному выбору. Такой свободы попросту не существовало.
Райнес ничего не могла поделать с заговорами и интригами, которые её окружали. Ей удалось выжить благодаря своим уникальным навыкам, но она никогда не хотела себе такой участи.
Значит, на самом деле всё было именно так?
Часовая башня действительно без всяких колебаний жертвовала человеческими жизнями? Или маги просто были настолько извращёнными существами?
— Получается… то же самое можно сказать про мисс Ашару и мистера Куро?
— Как я уже сказала, вероятность очень высока. Да, они родились в Альбионе, но это не гарантирует свободу от всех интриг.
— Это…
Я сделала паузу, прежде чем закончить.
Моё следующее слово было всем хорошо знакомо.
— Whydunnit.
Услышав это, учитель кивнул.
— В общем, как-то так. Теперь нам остаётся лишь сдаться! — Райнес подняла руки, словно изображая кролика. — Так вот что имела в виду Аозаки Токо, когда спросила, действительно ли они были его учениками! Проклятье! Почему я сразу не догадалась?!
В своём рассказе Райнес упоминала про этот вопрос.
Что ж, вот и ответ. Никакой загадки не существовало. Смысл вопроса полностью соответствовал его содержанию.
— В таком случае исчезновения означают нечто совершенно иное, — продолжила Райнес. Она казалась гораздо оживлённее учителя и говорила так, словно эта паутина интрига была её сценой. — Что, если это было предупреждение не самим ученикам, а тем, кто за ними стоит?
— Предупреждение?..
— До этого убийства Хартлесс действовал скрытно, — произнёс учитель, увидев, как я нахмурилась.
Он говорил нечто подобное в своём кабинете.
Райенс щёлкнула языком и с горечью на лице скрестила руки на груди.
- Да, именно. Таким образом он мог оказать определённое влияние, не оставляя улик. Устранение конкретных людей – весьма умная стратегия. В организованной преступности такое часто происходит, не так ли? Нет… Подождите. Тогда что насчёт нападения на Слюр-стрит?
- Если бы он хотел просто попасть в Альбион, то ему нужно было лишь спуститься на лифте после убийства Калуга. Разумеется, система защиты, возможно, не позволила бы ему это сделать. Есть вероятность, что он спровоцировал серию инцидентов из тех же соображений. С точки зрения Хартлесса, нападение на Слюр-стрит слишком идеально. Оно не только ставит точку в деле об исчезновениях и приводит его в Альбион, но и оказывает давление на тех, кто стоит за его учениками.
Это я могла понять.
Учитывая, что Хартлесс был главой факультета современной магии, он, вероятно, привык к такому. Однако мне все эти заговоры казались гораздо страшнее всех битв, в которых я сражалась до сего момента. В каком-то смысле принять это было даже сложнее, чем существование магов из Эпохи богов и семи суперорудий института Атлас.
Они расценивали жизни других, их будущее, средства к существованию как фигуры на шахматной доске. В этом не было ничего, кроме чистой злобы.
Райнес как-то сказала, что Часовая башня походила на плавильный котёл, полный интриг. Но я даже представить себе не могла, каково на самом деле было жить в нём.
Теперь мне наконец открылась небольшая доля истины. Этого уже было достаточно, чтобы заставить меня дрожать от страха.
— Ты меня ненавидишь? — со вздохом спросила Райнес, увидев выражение моего лица.
— Нет, — ответила я, несколько раз покачав головой. — Нет, я никогда не буду ненавидеть тебя, Райнес.
— Хорошо, — сказала она и залпом допила остывший чай. Её бледные пальцы слегка дрожали.
Затем она достала из ящика стола какую-то монету.
— Ах да, совсем забыла отдать.
На её аверсе красовался античный портрет.
— Золотая монета?
— Она выпала из колесницы Фэйкер после нашего боя под землёй. Ты знаешь, что это?
— Хм. Дай взглянуть.
Сняв перчатки, учитель внимательно посмотрел на монету.
— Это золотой статер… Искандера.
— Монета… Александра Македонского?
— В Древней Греции монеты часто чеканили с портретами царей или героев. Искандера все любили, поэтому монеты, вероятно, были очень дорогими.
Даже в столь непростое время его слова были полны восхищения. Я находила это довольно милым. Можно было не гадать, куда указывала стрелка компаса в его сердце.
— Из-за его невероятной популярности таких монет было много, причём самых разных. По большей части основой им служили древние монеты с Гераклом. Только, разумеется, вместо Геракла был Искандер. На некоторых его изображали с рогами бога Амона, реинкарнацией которого Искандера считали. Существовали и такие, где он был со слонами. Эти монеты были в ходу более двух столетий на удивительно большой территории. Сами по себе они являются свидетельством того, как сильно восхищались этим великим героем…
— Разумеется, тебе всё это известно, — сказала Райнес прерывая неуместную лекцию моего учителя. — Но знаешь ли ты, почему у Фэйкер была эта монета? Может, конечно, это просто бессмысленная безделушка.
— Хм. Пока не уверен. Можно её забрать?
— Конечно.
— Спасибо.
Учитель осторожно завернул монету в платок и убрал в карман. Затем он вновь поднёс сигару к губам и вернулся к делу.
— В любом случае я тебе благодарен. Множество вопросов всё ещё остаются без ответа, но теперь у меня есть общее представление о ситуации.
— Рада это слышать. Появились идеи, как обернуть ситуацию в нашу пользу?
— Не знаю, возможно ли такое, но теперь мы, по крайней мере, знаем, в какую сторону двигаться, благодаря письму Атрама Галиасты, — ответил учитель, безрадостно почесав голову.
— Хм?
— Поэтому на Слюр-стрит меня какое-то время не будет. Полдня уйдёт только на то, чтобы добраться до места и вернуться сюда. Если что-то произойдёт, то справляться тебе.
— Что?! — лицо Райнес внезапно исказила гримаса. — Минуточку. Суд Великих уже завтра ночью!
— К тому времени я уже вернусь. Если со мной что-то случится, то тебе придётся занять моё место на Суде Великих. Ты всё-таки наследница. Никто не будет против.
— Я против!
Под горестные крики Райнес мы с учителем направились к выходу из кабинета.
На полпути я остановилась.
— Пожалуйста, Грэй, пойдём со мной, — сказал он, не оборачиваясь.
— …
Одних лишь этих слов хватило, чтобы моё сердце исполнилось благодарности. Я пошла за ним, шагая шире, чем обычно.
— Да, учитель!
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Суббота, 31.12.2022, 11:15 | Сообщение # 82 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
|
Глава 3
1
Для Ольги-Марии Анимусфиа посещение Лондона было сродни поездке в другую страну.
Члены её семьи недолюбливали города и обустраивали свои владения в горах. Порой они спускались вниз, чтобы поддерживать связь с Часовой башней, но только в случае необходимости. Ничто в этом городе не казалось ей знакомым: ни огромное количество людей, ни переполненные здания, ни старомодный кэб, в котором она провела весь день.
Однако нельзя было сказать, что дома она себя чувствовала лучше.
Марисбери, её отец и нынешний Лорд, почти не покидал свою мастерскую. Они виделись всего лишь несколько раз в год.
Поэтому, с её точки зрения, люди были одинокими существами. Будучи избранными для того, чтобы стать магами, им приходилось держаться выше остальных. Ольга-Мария должна была принять это. И пока она ничего не ожидала от своего отца, ей это удавалось.
Она слишком сблизилась с Райнес Эль-Меллой Арчизорт, потому что, как ей казалось, эта девушка находилась в похожем положении. Для Часовой башни такая ненадёжная связь ничего не значила, но она не могла противиться желанию ещё немного поговорить с Райнес.
Поэтому нападение на Слюр-стрит стало для неё довольно серьёзным ударом.
Что произошло?..
Ольга-Мария встретила доктора Хартлесса на «Рельсовом цеппелине» и видела Благородный Фантазм его Слуги. Несомненно, уничтожить с его помощью целый район было проще простого.
Однако она не могла понять, почему этот маг напал на Слюр-стрит именно сейчас.
Разумеется, Ольга-Мария ничего не знала о целях Хартлесса. Если для нападения ему нужна была сила Слуги, то он мог сделать это в любое время. Что за мотив заставил его появиться прямо перед Судом Великих?
«Мой отец знал об этом?..» — подумала она.
Марисбери однажды заплатил Хартлессу, чтобы тот изучил Четвёртую Войну за Святой Грааль. Такое серьёзное дело не поручили бы первому попавшемуся человеку. У них наверняка были особые отношения либо из-за старого знакомства, либо потому что они оба возглавляли факультеты Часовой башни.
Возможно – пусть ей и не хотелось об этом думать – они продолжали контактировать друг с другом по сей день. Ольга-Мария невольно подозревала, что именно одна из интриг Хартлесса и Марисбери привела к тому, что её отправили вместо Лорда.
— Что-то не так? — раздался голос, за которым последовала тёплая улыбка.
Нет. В этой улыбке явно скрывался яд Часовой башни. Ольга-Мария была не настолько глупа, чтобы не заметить то, что скрывалось за этими очками. Иначе жить ей было бы, наверное, гораздо проще.
— Всё в порядке. Я просто… задумалась.
— Вот как? Вам стоит следить за собой, мисс Ольга-Мария, не забывайте об этом, — спокойно произнесла Адасино Хисири.
Облачённая в традиционные одеяния Дальнего Востока, Хисири была магессой, которую Ольга-Мария встретила на «Рельсовом цеппелине». Именно она только что поведала Ольге-Марии о нападении на Слюр-стрит.
— На факультете политики все такие же, как Вы?
— Заинтересованы? Хм-м. Знаете, однажды Вы можете стать одной из моих подопечных, мисс Ольга-Мария.
Улыбка на её рубиновых губах стала шире.
— К сожалению, я сама не могу сказать наверняка. Меня порекомендовали как приёмную дочь семьи Норидж, так что я, в отличие от других учеников, оказалась в несколько иной ситуации. Некоторые попали на факультет благодаря деньгам, но таких вряд ли большинство. Уверена, Вы бы стали превосходной ученицей, если бы решили присоединиться к нам.
Наследники семей, обладающих приличной властью, обычно выбирали факультет политики. Так было проще понять внутреннюю работу Часовой башни. Поэтому люди довольно часто платили за то, чтобы попасть на факультет, однако таких было меньшинство, что говорило о многом.
Сейчас они находились на окраине Лондона, в особняке посреди лесной чащи.
Они были не одни. Их сопровождал хрупкий, как сухая ветка, старик. Он являлся владельцем особняка. Его грудь и руки украшало огромное количество драгоценных камней. Однако вместо того, чтобы придавать ему роскошный вид, они делали его похожим на одинокий труп.
Это был Лорд Юлифис. Руфлеус Нуада-Ре Юлифис.
В аристократической фракции он выступал за консерватизм и традиции.
— Уйди… шавка факультета политики, — сказал Руфлеус, безучастно посмотрев на Хисири.
— Жаль. А я думала, что факультет духовных эвокаций ещё не успел возненавидеть меня.
— Бартомелои… наши правители… Так было тысячелетиями… и так будет… но у нас нет никаких причин… любить факультет политики. Вы знали… про существование Призраков прошлого… но решили промолчать…
— Мы обязаны держать определённые вещи в секрете, — просто ответила Хисири и достала конверт, скреплённый восковой печатью. — Меня попросили передать Вам это письмо.
Сказав это, магесса покинула комнату.
Спустя какое-то время старик поднял взгляд. Письмо взмыло в воздух и замерло на уровне его глаз. Этот феномен назывался полтергейстом. Вместо того, чтобы шевелить руками, старику было проще использовать окружавших его духов. Эту силу давала ему унаследованная Магическая метка. Или, может, она таилась в одном из его драгоценных камней, но Ольга-Мария не могла это понять.
Ознакомившись с письмом, Руфлеус недовольно щёлкнул языком.
— Что там, мистер Руфлеус?
— Именем Лорда Бартомелоя… мы должны воспротивиться плану… по реорганизации Альбиона… и так далее. Хмф. Разумеется, должны. Зачем это подчёркивать?.. — пробормотал Руфлеус, обнажив неровные зубы. — Я предвидел это… но должна быть другая причина…
Бартомелои возглавляли аристократическую фракцию.
Кроме директора, которого почти никто не видел, они управляли Часовой башней и факультетом политики. Судя по всему, как и предсказывала Ольга-Мария, они не стали игнорировать Суд Великих, несмотря на решение не присутствовать на нём.
— Стоит ли нам выступать против реорганизации? — спросила Ольга-Мария после паузы. — Разве она не принесёт огромную пользу миру магии, как заявляет Лорд Трамбелио?
— Юная Анимусфиа… ты не понимаешь… Нам не нужна причина… — сказал старик, задержав на девушке ужасающий взгляд. — Мы не должны действовать… согласно требованиям Лорда Трамбелио… какую бы пользу это ни принесло… Кто достоин, тот справится… Кто же не достоин… Всё в итоге сводится к этому…
Он мог сделать такой вывод именно потому, что был Лордом-аристократом. Лишь избранные обладали такой привилегией.
Такова была природа магов.
Демократы слегка упростили процесс отбора, но по сути они были такими же. В магическом обществе преобладали глубоко укоренившееся неравенство, иллюзия превосходства и чувство угнетения, которым не было места в остальном мире. Ольга-Мария думала, что эта природа не изменится даже с наступлением конца света.
— Теперь дело за молодым Лордом факультета современной магии… — с горечью произнёс старик.
— Но ведь после нас будут другие маги, — невольно перебила его Ольга-Мария. — Разве мы не должны думать о будущем мира магии ради их блага? У Вас ведь тоже есть наследник, мистер Руфлеус. Мистер Брам, верно?
— Ха-ха… Брам? — Руфлеус усмехнулся. — Как я уже сказал… кто достоин, тот справится. Брама это тоже касается… Время покажет… Он в любом случае лучше своей мёртвой сестры.
— Вы про мисс Солу-Ю?
— Когда-то я сказал Эль-Меллою… мне всё равно, что станет с Солой-Ю… Она всего лишь резерв… Мой сын вырос… и поэтому Соле-Ю уже не стать наследницей… Она выполнила свою задачу…
— …
Десять лет назад Лорд Эль-Меллой с факультета минералогии согласился жениться на дочери Руфлеуса. Их союз мог объединить расколотую аристократическую фракцию. Политическим бракам не было числа, однако именно этот, несомненно, оказал бы огромное влияние на мир магии.
Но до свадьбы дело так и не дошло.
Ольга-Мария знала лишь, чем всё закончилось.
— То, что случилось с Кайнетом… крайне прискорбно… Правда, я не знаю, над каким таинством… он тогда работал…
— Он был весьма одарён, не так ли? Я была совсем маленькой, когда всё произошло, поэтому мало что понимаю.
— Как исследователь – да…
Вероятно, то, что пробормотал Руфлеус, было правдой.
Предыдущий Лорд Эль-Меллой был первоклассным исследователем, но не бойцом. Поэтому он проиграл в Четвёртой Войне за Святой Грааль.
— Такими и должны быть маги… Часовая башня поощряет тех, кто вносит вклад в изучение боя… но магам не стоит осквернять себя этим. Возможно, для кого-то это допустимо… но только не для него…
Ольга-Мария невольно представила, что у этого старика тоже были мечты, которые он не мог осуществить.
Вероятно, он хотел доверить их кому-то другому.
— Что бы ни произошло… я уже подготовился… к Суду Великих… — негромко произнёс Руфлеус.
— …
Ольга-Мария не проронила ни слова.
В Часовой башне интриги были повсюду. Мало кто из живых знал это лучше, чем Руфлеус. Какая-то девочка с горы даже представить себе не могла, через сколько сражений прошёл этот старик.
Возможно, его слова были своего рода предупредительной мерой.
Может быть, он просто выдумывал, чтобы манипулировать юной дочерью Лорда факультета астрологии.
«Неважно», — подумала девушка, изменив своё отношение. «Я буду делать то, что должна».
Сама того не желая, она вспомнила про инцидент на «Рельсовом цеппелине».
Если бы не он, её жизнь была бы совершенно другой. Она бы не лишилась Триши, не узнала об её истинных намерениях.
«Возьми себя в руки, Мария».
Она никак не могла выкинуть эти слова из своего сердца.
Ольга-Мария слышала их от Триши с малых лет.
Её мир кардинальным образом изменился, словно она споткнулась и упала. Два камня, столкнувшись друг с другом, породили цепную реакцию, результатом которой стала мощная ударная волна. Впервые в жизни Ольга-Мария по собственной воле немного повлияла на мир, который преобразился до неузнаваемости.
Она объединилась с Райнес, и вместе они начали собирать информацию. Ольга-Мария не доверяла ей, но верила, что бездействие ничего не изменит.
«Что он пытается сделать?» — спросила себя она.
Тот молодой и малоприятный Лорд, который дал её возможность придерживаться слов гувернантки на «Рельсовом цеппелине»… Может, ему не место в аристократической фракции?
Внезапно, она услышала своё имя.
— Ольга-Мария Асмилейт Анимусфиа.
— Да?
— …
Девушка с трудом заставила себя посмотреть в его безучастные глаза. Дело было не в том, что она несла на себе бремя фамилии Анимусфиа. Просто Ольга-Мария знала, что это разочаровало бы её гувернантку, если бы она этого не сделала.
— В письме есть кое-что ещё… — сказал старик после паузы. — Там сказано, что я должен присмотреть за наследницей Анимусфиа… и просветить её при необходимости…
— П-прошу прощения?
Ольга-Мария резко напряглась.
Присмотреть и просветить. Что это значило? Раз он сказал ей об этом, значит, она прошла испытание? Или же он просто разочаруется и уйдёт, как её отец?
— Следуй за мной… — старик взял свою трость и развернулся. Ольга–Мария поспешила за ним через дверь в просторный коридор.
Особняк пустовал. Чтобы содержать в порядке такое строение, требовалось как минимум пять или шесть слуг. Однако за три дня, проведённые здесь, Ольга-Мария не видела никого, кроме Руфлеуса.
Они спустились по винтовой лестнице, пересекли главный зал, освещённый унылым канделябром, и оказались в проходе, который постепенно сужался.
Миновав две двери, Ольга-Мария широко распахнула глаза от удивления.
Во мраке скрывалась ещё одна лестница, ведущая вниз.
Откуда? Она всегда здесь была?
Возможно, в этом месте действовала какая-то магия сокрытия. Если так, то заклинание было для неё слишком сложным, чтобы заметить.
— Подземную часть Часовой башни иногда называют «настоящей Часовой башней»… Однако в сравнении с Альбионом… это сущая ерунда. На поверхности построек, конечно, больше… но истинная форма Часовой башни находится под землёй. Здесь много тайных библиотек… — сказал старик, спускаясь по лестнице.
Ольга-Мария следовала за ним, вслушиваясь в стук его трости об камень. Этот звук походил на арию. Отец говорил ей, что такая техника использовалась в некоторых видах магии.
Лестница оказалась довольно длинной. Внизу их ждали ржавые металлические ворота. Старик дважды ударил тростью по земле, и проход открылся сам собой.
Ольга-Мария прикрыла рот рукой, чтобы защититься от поднявшегося облака пыли.
В нос ударил сильный запах плесени. Вероятно, это место было обустроено для защиты того, что хранилось внутри, но ничто не могло победить влияние времени. Или, может, этот запах был результатом магии.
Усилив зрение, Ольга-Мария смогла рассмотреть помещение. Рядов книжных полок здесь было гораздо больше, чем в обычной библиотеке.
— Ого…
— Это одно из множества подземных хранилищ Часовой башни… Здесь содержатся особые книги… — произнёс старик, сцепив руки за спиной.
В помещении стояла белая фигура. Любой бы, не знакомый с магией, закричал от ужаса, увидев человеческий скелет, который замер рядом с Руфлеусом.
Ольга-Мария решила, что он был воином. Поставить в таком месте стража, который не нуждался в пище и отдыхе, казалось вполне разумным.
В то же время существо служило идеальным доказательством тому, что это место принадлежало Руфлеусу, Лорду факультета духовных эвокаций.
— Это… сокровище аристократической фракции… Обычно оно доступно только Лордам… Но сейчас особый случай… поэтому тебе дали разрешение…
— Значит… Лорд Эль-Меллой II тоже был здесь? — спросила Ольга-Мария.
Старик вздохнул, словно его застали врасплох.
— Ха-ха.
Его смех походил на звук ржавых шестерней, трущихся друг о друга.
— Ха-ха… ха-ха… ха-ха-ха… ха-ха-ха-ха-ха… Разумеется, нет… Я ничего не имею против Райнес… В её жилах течёт кровь Эль-Меллоев… Но жалкий нью-эйджер… Даже если ему хватило таланта добраться до ранга Фес… Ха-ха-ха… Конечно же, ему здесь не место…
Как и прежде, он верил в серьёзное неравенство.
Однако Ольга-Мария не могла с ним полностью не согласиться. Она выросла в этих условиях. Такая же участь, возможно, будет ждать её детей и внуков.
Проглотив лёгкую горечь, скопившуюся в горле, девушка повернулась к старику и задала другой вопрос:
— Что хранится в этой библиотеке?
— Исследования, конечно… Что же ещё…
Старик сделал жест рукой, и скелет, повинуясь приказу, начал идти вперёд.
Это существо, вероятно, знало каждую пылинку в этой библиотеке, чем очень походило на записи Атласа. Скелет уверенно прокладывал путь между рядами книжных полок. Учитывая его предназначение, это было логично, но всё равно производило впечатление.
По мере их продвижения на стенах вспыхивали синие огни, словно библиотека радовалась долгожданному прибытию своего хозяина.
— Никогда не думал… что услышу слова «Призрак прошлого» при таких обстоятельствах… тем более здесь… в Лондоне… — произнёс старик, следуя за скелетом. — Марисбери… что-нибудь упоминал?
— Отец? Нет, — сказала Ольга-Мария. На самом деле девушка уже сталкивалась с Призраком прошлого. Дело даже дошло до сражения. Однако она решила, что говорить об этом сейчас не стоило.
— Ясно…
— У Вас есть информация, имеющая отношение к моему отцу?
— Нет… — ответил старик. — Кайнет мог что-то знать…
— Что это значит?
Как только она задала этот вопрос, скелет остановился.
В этом месте, похожем на лес из книжных полок, чувствовалось нечто невероятное, нечто… неописуемое. Дело было не только в магической энергии. Ольга-Мария словно очутилась в самом центре плотного скопления истории. Ни одна из этих книг не сошла с печатного станка. Все они были рукописными.
— Вот эта…
Слой пыли на книге, которую взял с полки Руфлеус, был тоньше, чем на остальных.
Старик провёл по ней рукой, и Ольга-Мария смогла прочесть название.
— Золкен?..
— Макири Золкен.
Ольга-Мария впервые слышала это имя.
Судя по произношению, оно было с севера или востока Европы. Девушка сразу же представила холодные и мрачные страны. Люди, которые жили в столь суровых условиях, наверняка умели справляться с ужасающими метелями, чтобы сохранять ясность ума.
— Таинственный мечтатель из глубин веков… Маг, который привлёк внимание Часовой башни… — сказал Лорд Юлифис.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Суббота, 31.12.2022, 11:17 | Сообщение # 83 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 2
После примерно двух часов езды на автобусе и трамвае мы добрались до нужного места.
Пейзаж сильно изменился. Улицы не только стали теснее, но и словно терялись среди травяных полей и лесов.
Мы с учителем сошли с автобуса и, сверившись с картой, потратили ещё десять минут, чтобы дойти до цели нашей поездки.
После недолгого разговора сонная пожилая женщина за приёмной стойкой сразу же проводила нас в амбулаторное отделение.
В залитой солнечным светом белой больничной палате пахло дезинфицирующим средством.
Медсестра отсутствовала. Либо она ушла на обед, либо дело было просто в отсутствии пациентов. В помещении играла мягкая классическая музыка, которая, видимо, нравилась владельцу.
Вскоре появился человек, с которым мы должны были встретиться.
— А, здравствуйте. Вы тот посетитель, про которого мне говорили?
Это был доктор лет шестидесяти. Половину его волос покрывала седина, а из нагрудного кармана белого халата свисали очки.
— Приятно познакомиться с Вами, мистер Гаррот, — сказал учитель, слегка поклонившись. Доктор пожал ему руку и сел в своё кресло.
— Вы приехали из Лондона только для того, чтобы взять у меня интервью?
— Нет.
— Хм? Тогда зачем Вы здесь?
Увидев, как нахмурился доктор, учитель тепло улыбнулся и дал очень странный ответ:
— Мы же старые друзья. Сто лет тебя не видел, вот и заехал поболтать.
Разумеется, учитель видел его впервые. Он же только что поприветствовал его, словно раньше они не встречались.
Однако…
— А, ну да… Точно, — сказал доктор, кивая с отсутствующим взглядом.
— Чего? — невольно спросила я.
Учитель приложил палец к губам.
— Тс-с-с. Это была магия внушения.
— Внушения…
Честно говоря, это удивило меня сильнее, чем реакция доктора.
Учитель часто анализировал чужую магию, но я уже даже не помнила, когда в последний раз он пользовался собственной.
— К сожалению, это всё ещё моя магия. Малейшее несоответствие – и заклинание сразу же развалится, — безрадостно произнёс он, словно предсказав мои следующие слова. Выражением лица учитель походил на ребёнка, которому сказали, что он плохо разбирается в предмете.
Сидевший напротив доктор слегка наклонил голову.
— Что-то не так?
— Нет, всё нормально. Это моя помощница.
— Ха-ха, вот как? Выходит, ты тоже дорос до такого.
Будучи под воздействием магии внушения, кем он считал моего учителя? Что за события скрывались за этой «дружбой»? Наверное, поддерживать целостность гораздо проще, если сделать предысторию нарочито расплывчатой. Я посещала занятия по внушению, но не была уверена в деталях.
— Ладно, о чём мы говорили? Ах да, помнишь, каких пациентов ты принимал лет тридцать назад? — спросил учитель.
— Разумеется, — рассеянно кивнул доктор.
— Среди них был человек, ныне известный как Хартлесс?
— …
Я знала, к чему всё шло, но всё равно резко вздохнула.
Мистер Атрам упоминал об этом… Я задумалась, вспоминая наш с учителем разговор в автобусе.
«В прошлом у Хартлесса был контакт с феями».
Атрам записал всё, что ему было известно о Хартлессе, на обратной стороне конверта. В письменном виде всё бы не поместилось, поэтому он превратил слова в псевдомагическую формулу, которая отреагировала на Магические цепи моего учителя.
То есть он отправил нам медиум для записи магии, совсем как компакт-диск.
Это было в духе Атрама, который не гнушался совмещать магию с технологиями.
«На том аукционе липовый лист увели у меня прямо из-под носа, но это помогло мне кое-что осознать. Вероятно, он думал, что сможет сохранить свою личность в тайне, если отправит туда несколько человек для увеличения количества ставок. К несчастью для него, у меня на родине таком образом часто прячутся среди песков. Мы с детства тренируем наши чувства, чтобы улавливать малейшие запахи, которые приносит ветер».
Я словно увидела довольное выражение на его лице.
Однако нам это уже было известно. Когда Хартлесс впервые явил себя, Мелвин сказал, что сердце бывшего главы факультета современной магии, по слухам, украли феи. Мы полагали, что это также было источником его странных способностей.
Как Благородный Фантазм, которым я владела.
«Наверное, Вы уже знаете, но проблемы с подменышами возникают только после их возвращения. Я слышал историю о том, как один из них получил дары от фей, когда снова оказался в реальности. До появления Аозаки Токо именно этого человека Ассоциация магов называла гением».
«Судя по всему, Хартлесса тогда приютил один доктор. Это всё, что я успел выяснить до начала Войны за Святой Грааль».
Вероятно, с точки зрения Атрама, это было вполне естественно.
Он допускал, что Хартлесс мог стать его противником в Войне за Святой Грааль, и поэтому решил узнать о нём как можно больше.
«Я подумал, что Вам это как-нибудь поможет. Сообщаю адрес доктора. На этом моя благодарность за то, что Вы развлекли меня, подходит к концу».
Больше в сообщении ничего не было.
Поэтому мы и приехали на автобусе в эту больницу.
— Ладно, я расскажу, раз уж мы такие хорошие друзья, — произнёс доктор после паузы.
Его белые ресницы задрожали, когда он начал вспоминать былое.
— Тогда я был ещё молод и полон амбиций. Покойный отец часто ругал меня за это. Но именно поэтому я упорно отказывался, когда отец настаивал на отправке этого пациента в более крупную и современную больницу. Я решил позволить ему остаться здесь.
В его беспокойном тоне я как будто видела, каким этот доктор когда-то был. Преданный своей мечте и полный решимости воплотить её в реальность. Вероятно, у каждого в жизни есть такой период.
— Когда мы его нашли, на нём живого места не было. Я не мог поверить в то, что он ещё дышал. Его раны затягивались на удивление быстро, но вскоре мы столкнулись с проблемой.
— Проблемой? У него отсутствовало сердце, верно?
— …
Доктор на секунду замолчал.
— Откуда ты знаешь?
— Если не вдаваться в детали, то он сам рассказал мне об этом.
— Мы не могли отправить его в другую больницу, — сказал доктор. — У него был пульс, нормальное кровообращение. Однако нам не удавалось обнаружить его сердце, какой бы инструмент мы ни использовали. Я словно во сне оказался… Помню, как он иногда хватался за грудь, словно его сердце пронзило насквозь… Ха, а теперь он называет себя «Хартлессом»…
Голос доктора медленно расползался по комнате.
На «Рельсовом цеппелине» Хартлесс действительно говорил, что его сердце украли.
«Это не совсем Воображаемые числа, но я способен на нечто подобное. Всё в обмен на сердце».
Я вспомнила слова Атрама о проклятии фей.
— Всё потому, что он один из подменышей, также известных как камикакуси, — произнёс учитель.
Слова учителя плавно легли на белый кафельный пол больничной палаты.
Его заявление было слишком коротким для лекции, но крайне проницательным.
— Классическим примером можно считать дальневосточную сказку про рыбака по имени Урасима Таро, который оказался в совершенно другом месте и времени. Вероятно, единственные существа, которым известно, откуда явился Хартлесс, это похитившие его феи и он сам.
Слова учителя почему-то заставили меня подумать о закате; времени, когда мир погружается в оранжевые краски.
Что же этот таинственный человек получил в обмен на сердце?
— Значит… феи существуют?
— Есть фамильяры и фантазменные виды, похожие на них. Однако существование настоящих фей остаётся загадкой, которую мы по-прежнему не в силах до конца понять. В каком-то смысле это таинство гораздо сложнее магии Эпохи богов. Всё-таки именно фея, известная как Владычица Озера, вручила королю Артуру Экскалибур.
От упоминания этого имени я содрогнулась. Для меня оно никогда не потеряет свою значимость. Это имя запечатлелось глубоко внутри меня и определило всю мою жизнь.
— Он пробыл здесь три недели.
— Три недели?
— Ах, как я мог это забыть?.. Да, а потом исчез.
— Каким образом?
— Он ушёл холодным зимним утром. Осталась лишь аккуратно сложенная рубашка, словно его и не было вовсе.
— Время совпадает, — негромко произнёс учитель. — Спустя несколько месяцев Хартлесс начал активную деятельность в Часовой башне. Мистер Норидж узнал про него и решил помочь.
— Мистер Норидж?..
— Кажется, я говорил о нём. Доктор Хартлесс – его приёмный сын. Мистера Нориджа называют «Длинноногим папочкой» Часовой башни. Он принимает в свою семью и спонсирует тех, кого считает талантливыми.
Да, я уже слышала это имя. Факультет современной магии назвали в честь Нориджа именно из-за его поддержки.
— Адасино Хисири говорила, что Хартлесс был её братом, верно?
— Да. Приёмные дети Нориджа в Часовой башне повсюду, в том числе на факультете политики. Однако Хартлесс стал первым в истории главой без знатного происхождения. Такое чудо могло произойти только на факультете современной магии.
Слова учителя словно загнали гвоздь в моё сердце.
Это объясняло, почему факультет современной магии так часто недооценивали и почему должность учителя была такой сомнительной.
— Пожалуйста, подумай ещё немного. Происходило ли что-нибудь странное, пока он здесь находился?
— Странное… Хм…
Доктор с рассеянным видом устремил взгляд в потолок.
Он словно спрашивал себя, почему всё это практически исчезло из его головы. Неужели Часовая башня выборочно стёрла ему память?
— В его голове мог покопаться маг гораздо страшнее меня. Нам остаётся надеться, что он ещё хоть что-нибудь помнит.
От учителя веяло разочарованием. Неужели зацепка, которую ему с трудом удалось обнаружить, выскользнет из его пальцев? Наконец доктор пробормотал:
— Да… Странное состояние…
— У кого? У Хартлесса?
— Нет… У меня была какая-то болезнь. Время от времени всё исчезало перед глазами… Меня не просто окружала тьма. Это было больше похоже на… полную потерю зрения. Если подумать, то всё, что нельзя увидеть, люди описывают как тьму. Это длилось не больше пары минут, но я опасался, что у меня развилась некая болезнь мозга. Тогда я постоянно был занят пререканиями с отцом, поэтому у меня не оставалось времени на осмотр в другой больнице.
— …
— Однако он исцелил меня одним касанием. Я очень сильно удивился. Помню, как повернулся и увидел его радостную улыбку. Прежде он ни разу не улыбался. После этого все симптомы болезни исчезли. Мы стали не разлей вода. Он разбирался в книгах, у него был хороший вкус. Я начал рекомендовать ему научно-фантастические романы, которые он на удивление быстро читал и обсуждал со мной. Я познакомил его с Законами робототехники Азимова и работами Хайнлайна после второго брака. Мы могли разговаривать часами. Эх, я до сих пор отчётливо помню, как хотел стать космонавтом.
Учитель внимательно слушал каждое его слово, словно пытаясь понять загадочное пророчество оракула.
Спустя какое-то время доктор вздохнул.
— Ну, что скажешь? Больше я ничего не могу вспомнить.
— Даже не знаю, как тебя отблагодарить, — учитель протянул руку и похлопал доктора по плечу. — Прости, что побеспокоил.
— Я не против. Рад, что поболтали.
Доктор откинулся на спинку кресла. Видимо, попытки вспомнить прошлое сильно его утомили. Пробивавшийся сквозь тонкие занавески свет падал на его морщинистые руки. Неумолимое время не пощадило доктора, лишив его былых амбиций.
— Как ему сейчас живётся? — сказал он, подняв взгляд. — Я столько всего забыл, поэтому спрашивать такое немного странно, но он был очень приятным молодым человеком. Он страдал сам, но всё равно заботился обо мне. Я даже пошутил, что он мог бы стать моим помощником. Может быть, моя жизнь стала бы совершенно другой, если бы он согласился.
— Не могу говорить за его жизнь в целом, — ответил учитель. — Однако у него появились ученики, которые очень серьёзно относятся к его словам. У него даже есть девиз. «Постоянно стремитесь к самому светлому».
Калуг сказал это в Тайном отделе вскрытия. Однако Хартлесс предал его и убил.
Доктор едва заметно улыбнулся.
— Хм? Это мои слова. Он как-то упомянул, что у него нет цели в жизни, вот я и посоветовал ему найти что-нибудь светлое, чему можно посвятить себя без остатка. Я верю, что так должен делать каждый, — сказал он, приложив руку к сердцу.
Возможно, он давно нашёл для себя самое светлое, и теперь оно таилось глубоко внутри него.
— Говоришь, у него есть ученики? Хорошо. Я очень этому рад. С возрастом начинаешь радоваться самым разным вещам. Разве это не странно? — с улыбкой произнёс доктор.
Эта улыбка была последним, что мы увидели, прежде чем покинуть комнату.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Суббота, 31.12.2022, 11:19 | Сообщение # 84 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 3
Когда мы вышли из больницы, солнце уже начало клониться к горизонту.
Местность здесь сильно отличалась от Лондона. Россыпь старомодных зданий, трава по бокам тротуара – всё было окрашено в алый цвет заката.
Где-то вдалеке звонил колокол. Вероятно, церковный. Все местные дети, услышав его, наверное, возвращались домой, чтобы наслаждаться горячим ужином и отвечать на несущественные вопросы родителей о том, как прошёл их день.
Что в этот час делали подменыши? Им было куда возвращаться?
На глаза почему-то внезапно начали наворачиваться слёзы.
— Вы узнали что-нибудь полезное, учитель? — спросила я, совладав с эмоциями.
— Над некоторыми его словами стоит задуматься, — сказал учитель, глядя на горизонт. — Однако, к чему бы я сейчас ни пришёл, это будут всего лишь домыслы. У меня пока нет надёжной гипотезы.
— Мне всё равно, насколько она надёжна. Поделитесь, пожалуйста, если Вы не против.
Я не обязана была просить его ответить, но всё равно сделала это.
Мы познакомились всего полгода назад, но я успела понять, каким он был. Учитель не являлся перфекционистом, но его гипотезы приносили мне пользу вне зависимости от их законченности.
— Уже почти, — сказал учитель. — Такое чувство, будто я долблю стену пещеры. Скоро я доберусь до другой стороны, но не знаю, когда именно это произойдёт.
Он разочарованно почесал голову.
— Осталось совсем немного… не до полной истины, а до какой-то её части… Однако расстояние в один шаг кажется слишком большим…
— Учитель.
— Всё нормально, — учитель покачал головой и достал из кармана монету.
— Золотой статер, — пробормотал он. — Как я уже говорил на Слюр-стрит, в Древней Греции были в ходу самые разные монеты. Те, что с Искандером, пользовались особой популярностью. В каком-то смысле его монеты объединяли межконтинентальную торговлю. Великие короли вроде него становились объектами веры для подданных.
— Веры…
— Именно.
Учитель с восхищением провёл пальцем по монете и спустя какое-то время продолжил:
— Монеты считаются одними из древнейших сосудов веры, которые существуют по сей день. Они настолько вездесущи и содержательны, что мне даже не нужно читать лекцию на эту тему. Всё-таки современное общество зиждется на вере людей в деньги.
Разумеется.
Ещё до того, как в мире начал господствовать капитализм, человеческие общества строились на деньгах. Как однажды сказал мистер Шардан, деньги были самой крупномасштабной магией, созданной человечеством.
— Тогда зачем Хартлессу брать её с собой в лабиринт?
— Подожди.
Учитель нахмурился, словно внезапно что-то осознав.
— Зачем ему брать монету… в лабиринт?..
Похоже, я случайно сказала что-то важное.
Учитель принялся бормотать себе под нос и водить пальцами по длинным волосам. Наконец, когда его посетило откровение, он устремил взгляд в землю.
— Точно! Разве Альбион не лабиринт?
— Н-ну… да?.. По крайней мере… наверное?
Больше я ничего придумать не смогла.
Альбион возник из разлагавшегося веками тела древнего дракона и являлся краеугольным камнем Ассоциации магов. Мы уже давно установили, что он был лабиринтом.
— Я говорил об этом, верно? Лабиринты – это тип магии. Прохождение одного из них считается своего рода посвящением.
— Э-э-э, Вы рассказывали, что они бывают разные и что в самом сердце лабиринта можно встретить другую версию себя.
Мы это обсуждали, когда я впервые услышала про Альбион.
То, что я встретила другую себя в лабиринте под своей деревней, было неизбежно. Чтобы умереть и переродиться, я должна была вернуться туда.
«Для тебя родная деревня была лабиринтом».
Прошла всего пара дней, но мне казалось, что эти слова я услышала давным-давно. Наверное, причина была в том, что за такое короткое время многое произошло.
— В таком случае очевидно, что Хартлесс пытается сделать с моим королём. Ох, теперь мне всё ясно. Взяв с собой в Альбион тень Искандера, он может хотеть лишь одного.
— Чего же?
— Чёрт, почему я раньше не заметил, — вновь забормотал учитель. — Хартлесс был главой факультета современной магии. Можно даже не говорить, в каком виде магии он разбирается лучше всего. Если он хочет призвать Искандера, пользуясь теми же знаниями, что и я, то результат будет весьма ограниченным. Техники в современной магии зачастую нельзя назвать универсальными, поэтому много компонентов приходится заимствовать извне. Например, магию Эмии. Ох, твою ж мать.
Учителя начинала обуревать тревога, как в тот раз, когда он впервые осознал, что Хартлесс собрался призвать Искандера. Он словно вновь неосознанно угодил в ловушку.
Но как всё обернётся теперь?
Нас ждёт очередная западня, устроенная Хартлессом? Или же учитель своими рассуждениями всё-таки ухватился за сердце своего врага?
Или, по крайней мере, за пустоту, где раньше было его сердце.
— !..
Плечи учителя задрожали, будто его хрупкое тело внезапно объяло пламя.
— Учитель?
— Это второй мотив!
— Whydunnit?
Неужели учитель наконец-то нашёл ответ?
— Я знаю, чего пытается добиться Хартлесс.
Я распахнула глаза от изумления, когда учитель закрыл лицо руками. Его словно на самом деле посетило внезапное откровение.
— Но почему? Почему это так необходимо? Нет, для мага это безусловно правильный ответ, но всё не должно быть так просто. Аозаки Токо сочла бы этот ответ нелепым. Нам не стоит стремиться к чему-то такому. Если у Хартлесса действительно есть сообщник на Суде Великих, то как много ему или ей известно о его мотиве? — тихо произнёс учитель, глядя в никуда.
Это был признак того, что он думал слишком быстро. Его разум порой мог отсекать всё, что происходило вокруг.
Что дальше?
Учитель наконец-то решится отправиться вслед за Хартлессом? Или же откажется от этого раз и навсегда?
— Учитель?
Услышав мой голос, он повернулся.
— Чего пытается добиться Хартлесс?
— …
Учитель ответил не сразу. Вероятно, ему нужно было ещё раз обдумать полученный ответ. Или, может, он просто никак не мог решиться на то, чтобы его принять.
— Это целиком и полностью мои предположения, — сказал учитель, тщательно подбирая слова. — С помощью Альбиона Хартлесс хочет полностью изменить существование магии в наши дни.
Багрянец неба позади нас начал постепенно тускнеть.
*
Из окна небоскрёба открывался хороший вид на закат.
Ресторан практически пустовал. Обычно в это время года здесь было полно людей, желающих насладиться панорамным видом на Лондон. Однако сегодня ресторан целиком забронировали несколько людей.
Ими были пожилая женщина и крупный мужчина – Лорд Вальюэлета и Лорд Трамбелио.
— Еда неплоха, но от местных стульев у меня болит спина, — лаконично дала свою оценку женщина, вытирая салфеткой уголки губ после главного блюда.
— Вы как всегда суровы и беспощадны, — с улыбкой произнёс Макдонелл.
Столь обаятельную улыбку любой захотел бы увидеть вновь. Это был один из талантов, которыми владели люди вроде него.
Однако от ответа Инорай веяло льдом.
— Проблема в том, Макдонелл, что у нас с тобой разные ожидания. Новые вещи зачастую чудесны, но настоящее искусство необходимо принимать в данный момент. Эта еда слишком заточена под людей, привыкших к изысканной кухне. Вполне ожидаемо, что инновации в данной области исходят от тех, кто обладает достаточным количеством денег, но даже если времени на вертикальной оси более чем хватает, людей, которые могли бы испытать эти инновации, на горизонтальной оси явно не достаёт, — сказала Инорай, поднимая бокал вина.
— Согласен, Лорд Вальюэлета. Вы считаете, что развлечение должно быть простым, чтобы все смогли его понять?
— Да. Это принцип демократической фракции, разве нет? Разумеется, цель не просто в том, чтобы удовлетворить как можно больше людей. Это бессмысленно, когда вещи принимают, но не наслаждаются ими. Нам не нужно слепо потакать массам. Вместо этого мы должны стремиться к тому, чтобы завоевать их верность естественным образом. В конце концов, кто станет следовать за правителем, который одерживает победы скучным путём?
— Как я уже сказал, суровы и беспощадны. Я думаю, что публике нужен соблазн, а не развлечение. Что скажешь, Мелвин?
— Я вполне доволен. По моему мнению, идея совместить инжирный мусс с жареными гребешками была просто замечательной, — радостно произнёс последний из присутствовавших, Мелвин Вайнс. Даже болезненный Настройщик, не проронил ни слова пока два Лорда общались друг с другом.
— Если никто не против, я достану виски, который взяла с собой.
— Разумеется. Пожалуйста, ни в чём себе не отказывайте, Лорд Вальюэлета.
— Мы здесь одни. Просто называй меня миссис Инорай, как обычно, хоть мне это и не особо нравится.
— Ха-ха. В таком случае прошу прощения, миссис Инорай, — со смешком произнёс Макдонелл, после чего сменил тему. — Мы как раз обсуждали то, как магия существует в наши дни. Что Вы думаете о дуэлях между магами?
— Ничего не думаю. Часовая башня их одобряет, словно мы в средневековье застряли, — пожилая женщина наклонила свой стакан с айлейским солодовым виски, произведённым на Гебридских островах к западу от Шотландии. Это был её любимый напиток.
— Я же считаю, что они очень важны, — сказал Макдонелл с блеском в глазах. — Даже более чем, если взглянуть на нью-эйджеров. Может быть, у них есть таланты, которые можно отточить лишь с помощью соперничества.
— Это как-то оправдывает убийство? Особенно учитывая то, что наш вид и так находится под угрозой исчезновения? — спросила Инорай, на секунду лишившись дара речи.
Макдонелл подался вперёд всем своим телом, напоминавшим мраморную статую.
— Не желаете попробовать? Прошло уже сорок лет, не так ли?
— Рискуешь жизнью без веской на то причины? Только не говори, что Суд Великих для тебя всего лишь сцена для беспрепятственной дуэли.
— Ха-ха.
Макдонелл усмехнулся. Настал черёд Инорай сменить тему.
— Я слышала, что доктор Хартлесс напал на Слюр-стрит, — сказала она. — Проще говоря, это предупреждение, призванное оказать давление на противника в свете приближающегося Суда Великих.
Несмотря на то, что время и место были совершенно другими, пожилая женщина пришла к такому же выводу, что и Лорд Эль-Меллой II.
Вот почему Хартлесс решил выйти из тени и совершить яркое нападение на обитель факультета современной магии.
— За Хартлессом наверняка кто-то стоит. К сожалению, я не знаю, почему он решил внезапно оставить пост главы факультета современной магии десять лет назад. Может быть, его кто-то преследовал, тогда в этом был бы смысл, — сказал Макдонелл, словно это было его вечным сожалением. — У фракции Вальюэлета есть какие-нибудь идеи по этому поводу?
— Как знать, — без всякого интереса ответила женщина. — Но ты же понимаешь, да? Хартлесс использовал портал под Слюр-стрит, чтобы попасть в Альбион. А Суд Великих состоится в Древнем сердце, самой глубокой части Альбиона.
— Хм-м, интересно, — произнёс Макдонелл, поглаживая подбородок.
Она была права.
Суд Великих был не каким-нибудь собранием, посвящённым мирским делам Часовой башни. Может, за последние годы он и опустился до такого уровня, но когда-то Суд Великих представлял собой сложный ритуал, проводимый в той части Альбиона, которая была бесконечно близка к внутреннему морю планеты.
— Сынок. Ты сказал, что реорганизация Альбиона очень важна. Демократическая фракция согласна с этим.
Макдонелл действительно говорил такое в ходе встречи с Лордом Эль-Меллоем II. Также поэтому он и предложил провести Суд Великих.
— В таком случае пришла пора представить соответствующую информацию, чтобы подкрепить это заявление, не так ли?
— Да, разумное требование, — кивая, произнёс Лорд Трамбелио. — Как Вам такое?!
Он взмахнул рукой, и стоявшие рядом ангельские марионетки, расправив крылья, взмыли в воздух. Они спикировали вниз и мягко приземлились на стол, после чего превратились в стопку книг. Это представление было тщательно спланировано, но Инорай даже бровью не повела.
Однако она застыла, словно каменное изваяние, когда начала листать страницы.
— Сынок, — сказала она непривычным для неё тоном. — Это из Тайного отдела вскрытия?
— Ха-ха-ха, я удалил самые откровенные части, но этого оказалось недостаточно, чтобы Вас обмануть.
— Не прикидывайся дураком. Откуда они у тебя? Эти документы нелегко раздобыть, даже с помощью власти, которой располагают Трамбелио.
По сути, Тайный отдел вскрытия обладал полной свободой действий в Часовой башне. Даже великая семья во главе демократической фракции не смогла бы с лёгкостью получить доступ к конфиденциальной информации отдела.
— Давайте сейчас не будем об этом. Важнее то, что документы подтверждают сказанное мной ранее.
— Вот как… В этом докладе присутствуют детали, которые невозможно найти на поверхности, вплоть до конкретных участков раскопок. Уровень добычи в окрестностях шахтёрского города кардинально снизился, однако в Великой Магической цепи всё осталось на прежнем уровне. То есть ты хочешь сказать, что если мы реорганизуем Альбион и наладим прямые поставки из Великой магической цепи, то сможем получать то же количество артефактов, что и в позапрошлом столетии, — сказала Инорай, читая слова на странице.
Она так привыкла к этому, что могла обойтись лишь своими Магическими цепями. Это была одна из причин, почему некоторые маги по-прежнему насмехались над современными технологиями. Однако точность и эффективность этой техники зависела от таланта того, кто ей пользовался.
— Но я не могу доверять информации из неизвестного источника. Мне самой всё проверить? До Суда Великих я не успею.
С кривой улыбкой Макдонелл отстранился, вероятно, ощутив, что магической энергии, которую начала излучать Инорай, вполне было по силам превратить его в пыль.
— Вы же сказали, что не одобряете дуэли между магами.
— Они бессмысленны и в них нет необходимости. Пойми правильно, сынок.
В голосе пожилой женщины промелькнул намёк на доброту.
Как и Лорд Трамбелио, глава факультета созидания была представителем трёх великих семей. Если между ними завяжется бой, то это поставит под угрозу целые фракции.
Рядом с ладонью Инорай образовался песочный вихрь.
Это означало, что Лорд созидания вскоре продемонстрирует свою ужасающую магию.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Суббота, 31.12.2022, 11:22 | Сообщение # 85 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 4
— С помощью Альбиона Хартлесс хочет полностью изменить существование магии в наши дни.
Я опешила, когда голос учитель растворился в угасающем свете.
— А?..
Я понятия не имела, о чём он говорил.
Став его ученицей, я столкнулась с самыми разными невероятными вещами. Идеальным примером было супероружие Атласа, спрятанное в моей деревне, которое обладало способностью вызывать чувство путешествия в прошлое.
Однако в этот раз всё было иначе.
Это казалось гораздо более серьёзным, чем инцидент в замке Адра, или то, что произошло в башнях-близнецах Изельма. Даже события в моей деревне в худшем случае повлияли бы лишь на Уэльс.
Сейчас же на кону стоял образ существования всей магии в современную эпоху.
В каком-то смысле мы столкнулись с первым кризисом мирового масштаба.
— Маги всегда стремятся к Истоку.
Учитель произнёс слова, которые я слышала уже много раз. Исток являлся абсолютной целью всех современных магов; концом, которого нужно было достичь любой ценой.
Никто не знал, каким был этот Исток, но учитель называл его началом всего.
Поэтому Часовая башня тратила бесконечное количество ресурсов, чтобы передать свои мечты следующему поколению, и готова была даже реорганизовать Альбион.
— Но что, если нам это больше не нужно?
С моих губ вновь сорвался тот же нелепый звук.
— А?.. В смысле, учитель? Разве маги не жаждали этого две тысячи лет? Кажется, Вы несколько раз говорили, что с окончанием Эпохи богов у магов нет другого выбора, кроме как стремиться к Истоку. Нужда не может внезапно исчезнуть, разве нет?
— …
Учитель ответил не сразу.
Вероятно, он видел что-то за гранью моего понимания и поэтому ему потребовалось какое-то время, чтобы обдумать дальнейшие слова.
— Должен повторить, что я по большей части уверен в этой гипотезе, но это всё равно гипотеза. Поняла?
— Да.
— Хорошо. Прежде всего стоит сказать, что маги из Эпохи богов не стремились к Истоку, потому что находились к нему почти вплотную.
Я слышала это объяснение уже не раз. Современные маги стремились к Истоку, но древним это было не нужно.
— Фэйкер служит хорошим примером.
Мы уже хорошо её знали. Она была Слугой и жила тысячелетия назад.
— Известная нам магия представляет собой лишь управление формулами. Это трюк, призванный на короткое время обмануть мир. Магия древних же была напрямую связана с Истоком и божественными духами… с самими богами, — сказал учитель, подтверждая разницу, на которую до этого лишь намекал.
— А-а…
Вот как?
— Мы знаем лишь, как обманывать мир. Они же обладали силой переписывать его по своему желанию. Такова мощь божественных духов. Разумеется, древние могли пользоваться только частью силы богов, но они всё равно были гораздо могущественнее нас. Некоторые их заклинания похожи на десятистрочные арии, которыми мы вводим мир в заблуждение, однако между ними всё же существует принципиальная разница. Можно сказать, что мы отстаём от них на целые измерения. Древние могли менять мир, просто призывая богов одним словом.
Правила изменились.
Я слышала нечто подобное на лекции.
Даже у десятистрочных заклинаний существовали ограничения, но они были способны как-то влиять на законы реальности. Например, заклинания высокого уровня вроде изменения силы гравитации в определённой области или снижения скорости света до минимума на несколько минут вплотную приближались к правилам мира.
Более того, существовали запретные вещи вроде Зеркала души, производящего похожий эффект.
— Э-э-э… подождите немного… пожалуйста…
Мне казалось, что я слышала трение шестерёнок в моей голове.
Я с лёгкостью поняла Мистические глаза или лабиринты, поскольку мне не составило труда их вообразить. Однако магия всей Часовой башни была для моего мозга слишком концептуальной.
— Нынешняя магия отличается от магии Эпохи богов. Это я могу понять. По крайней мере, отчасти. Древние маги находились очень близко к Истоку, поэтому им не нужно было к нему стремиться. Это я тоже почему-то поняла. Но какое отношение всё это имеет к Хартлессу?
— Боюсь… Нет. Я в этом уверен. Хартлесс хочет создать для магов бога.
Я не знала, что сказать. Прозвучало слишком натянуто.
— А это вообще возможно? — осторожно спросила я, стараясь избавиться от мыслей о том, что планы Хартлесса свели учителя с ума.
— Возможно. Есть же легенды о том, что Искандер был потомком Зевса. Согласно некоторым свидетельствам, люди даже пытались сделать его олимпийцем. Многих героев впоследствии обожествляли. Чем же великий царь хуже? Как я уже говорил, ходили даже слухи, что Искандер был реинкарнацией египетского бога Амона.
В голосе учителя чувствовалась странная смесь досады и восхищения.
— Кроме того, аналогичный ритуал, цель которого призвать великое таинство, проводится на Дальнем Востоке прямо сейчас. Хартлессу нужно лишь слегка его изменить.
— …
Я ощутила покалывание на коже.
Вероятно, потому что в каждом нашем деле было нечто похожее. Нечто великое, способное изменить мир. Например, одно из семи суперорудий института Атлас.
— Но… как?
— Тебе это уже известно, моя дорогая. Альбион – это лабиринт.
Он уже объяснял значимость лабиринтов в магии.
— Посвящение… Смерть и перерождение.
— Именно, — кивнул учитель. — Фэйкер – тень Искандера, а к Героическим душам свойства лабиринтов тоже применяются. Поскольку её класс и личность являются тенями, ритуал, естественно, будет связан с настоящим Искандером в Троне героев.
Я хотела закричать, что это невозможно.
Но в этом был смысл. Мы уже сделали вывод, что Хартлесс хотел призвать Искандера. На этом строились рассуждения моего учителя. Иначе он не был бы в таком отчаянии.
— После установления связи необходимо извлечь более чистую духовную основу. Полагаю, этот процесс можно назвать вознесением.
— Вознесение…
— Разумеется, всё это обычно находится в пределах возможностей Героических душ. С другой стороны, даже если Героическая душа вплотную приблизится к своей изначальной сущности, ей не сравниться с божественным духом. Можно возносить Слугу сколько угодно, но он или она всё равно останется Слугой. Любой класс, будь то Фэйкер или Сэйбер, уже ограничивает Героическую душу одним аспектом её способностей. Поэтому я раньше даже не учитывал такую вероятность.
Голос учителя был необычайно сильным.
Вероятно, причина заключалась в том, что это «слепое пятно» не исчезло даже после тщательных обдумываний. Он счёл эту вероятность слишком абсурдной.
— Для создания божественного духа требуется множество элементов. Тебе ведь о них известно, Адд, верно?
— Хи-хи-хи! Нечасто учитель обращается ко мне! — раздался взволнованный голос из-под моего правого плеча.
— Я считаю это вполне уместным из-за твоей печати.
— Ха-ха! Да. Ронгоминиад – не обычный Благородный Фантазм. Он очень близок к истоку планеты. Если эту печать снять, то его обладатель со временем станет божественным духом.
Поэтому Адд и существовал. Прежние стражи могил говорили, что Ронгоминиад необходимо было запечатать. Я считала, что это сделали только для того, чтобы не дать таинству угаснуть. Не знала, что была другая причина.
— Вот только на Артура он практически не повлиял за все те десятилетия, что она им обладала. Жизнь человека слишком коротка, чтобы существенные последствия использования Ронгоминиада успели проявиться. Он лишь делает своего владельца чуть-чуть похожим на божественного духа.
— Именно. Дело в недостатке времени, — сказал учитель, перехватив инициативу. — Чтобы создать божество с помощью поклонения и соответствующей энергии, требуется огромное количество времени. Веру также нужно распространить среди людей, а это тоже очень медленный процесс.
— Время…
Кажется, я совсем недавно слышала нечто, имеющее в этому отношение. На ум сразу же пришло имя из другой страны.
— А-а-а! Так вот зачем нужно то заклинание…
— Да. Здесь начинает играть свою роль магия Эмии, которую поместили под Печать.
Действительно. Это заклинание создавало отдельный поток времени.
Минуточку.
Кажется, кусочки начали складываться в общую картину. Это было одновременно волнительно и жутко, словно я наблюдала за обрушением муравейника.
Моего лица коснулся холодный ветер.
Учитель достал сигару и попытался зажечь её дрожащими пальцами. Ему это в итоге удалось, и в воздухе повис сизый дым.
— Проблему времени можно решить с помощью магии Эмии. Она изначально предназначалась для того, чтобы достичь конца времени и добраться до Истока. Поскольку Слуги не стареют, их нельзя перегрузить. Это похоже на то, как несколько тысяч лет ничто в сравнении с миллиардами лет существования планеты. И да, ещё кое-что. Суд Великих всегда проводится в конкретном месте в самом центре Альбиона.
Я ахнула.
Никто не говорил мне об этом.
— Пока идёт Суд Великих, снимается особый барьер. Поскольку это своего рода ритуал, всё происходит в сердце древнего дракона.
Я видела это название на рисунке Свена.
Древнее сердце.
Центр Могилы духа.
— Когда это происходит, Древнее сердце наполняет магическая энергия, которая больше нигде не существует. Вероятно, поэтому Хартлесс решил призвать Искандера именно сейчас. Сердце – это подземная обсерватория внутреннего моря планеты. Его насыщение магической энергией древнего дракона делает условия для превращения Героической души в божественного духа практически идеальными.
Слова учителя походили на арию.
Я не думала, что такое возможно. Однако рассуждения учителя постепенно придали плану Хартлесса форму.
Конечно, такой и должна была быть магия. С её помощью маги манипулировали таинством, чтобы добиться невероятных результатов.
— Это придаёт важность монете, — учитель поднял золотой статер, который осветили лучи заходящего солнца. — Деньги и создаваемая ими экономика всегда были одним из сильнейших убеждений человечества. Если использовать монету в качестве медиума, то создать некую форму поклонения будет довольно просто. Ха, такой трюк действительно символизирует современную магию, не так ли? Создать путь не составит труда, поскольку монета уже связана с Искандером, особенно учитывая, что мы имеем дело с Хартлессом.
Убеждения и божественные духи.
Другими словами, с помощью веры он хотел не воссоздать бога, а получить его силу.
— Когда Искандер станет божественным духом, монета превратится в великий Тайный знак, служащий связующим звеном между богом и магом. Несложно представить, что подобное обещание величия привлечёт нью-эйджеров. Вероятно, им придётся так же усиленно тренироваться, пусть и в другой форме, но прямо сейчас у этих магов нет будущего. Это же позволит им внезапно стать магами из Эпохи богов. Они смогут сбросить с себя оковы своих родословных.
— …
Я не знала, что сказать.
— Но…
Разве это… плохо?
Разве это нужно остановить?
Для бесчисленного количества магов вроде моего учителя это была долгожданная возможность. Способ добиться чего-то великого вне зависимости от того, в какой семье они родились. В каком-то смысле учитель желал этого так же сильно, как и воссоединения с Искандером, разве нет?
Неудивительно, что он был в смятении.
Если проследить эту цепочку рассуждений до самого конца, то получалось так, что Хартлесс изменил правила игры и поймал моего учителя в ловушку. Я наконец поняла, почему Хартлесс не стал обращаться к нему за помощью. Их цели совпадали просто идеально.
— Я должен отправиться за ним, — сказал учитель.
— Но как? Ах да, может, мы отправимся к месту проведения Суда Великих и начнём оттуда?
— Не получится. Суд Великих устроен так, что ему никак нельзя помешать. В течение дня никому не войти и не выйти. Чтобы добраться до Древнего сердца, участникам нужно использовать портал, который открывается в шахтёрском городе. Не зачищать же Лордам подземелье каждый раз, когда проводится Суд Великих.
Наверное, он сказал это в шутку, но мне было не смешно.
Учитель быстрым шагом направился к железнодорожной станции.
— Мы возвращаемся на Слюр-стрит. Нужно кое-что обсудить с Райнес. Нам может потребовать помощь других Лордов в зависимости от ситуации на собрании.
«Только вот среди них может быть сообщник Хартлесса», — подумала я.
Следуя за ним в сгущающемся мраке, я чувствовала себя так, словно меня вместе с учителем сжимала рука гиганта.
*
Макдонелл молча смотрел на песочный вихрь. Он был очень хорошо знаком с магией этой пожилой женщины.
Она обладала родством с тремя элементами: землёй, воздухом и водой. Однако этот редкий дар меркнул в сравнении с её родословной, существовавшей тысячелетиями. Поистине ужасающим в Лорде Вальюэлета было то, что она являлась самым образцовым магом из всех, кого Макдонелл знал.
Даже замысел, выстраиваемый годами, мог развалиться на кусочки по одному её желанию. Если что-то вступало в конфликт с её убеждениями, то Инорай Вальюэлета Атрохолм отбрасывала такие мысли без всяких колебаний.
Это и обеспечивало стабильность ситуации, несмотря на то, что один из самых «правильных» факультетов присоединился к демократам.
Песок продолжал кружиться в воздухе.
Насколько смертоносным он мог стать по её воле?
Спустя несколько напряжённых секунд Макдонелл принял решение.
— Сдаюсь! Я всё объясню! — заявил он, после чего повернулся. — Ох. Плечи болят. Поможешь, Мелвин?
— Разумеется.
Мелвин кивнул и поднялся со своего места. Макдонелл улыбнулся, когда молодой человек взял в руки футляр для скрипки.
— Ха-ха, давненько я не выступал перед миссис Инорай. Всё ещё помню, как Вы ругали меня за неправильное оформление докладов в ученические годы.
— Что ж, могу сказать, что ты так и не избавился от дурной привычки делать всё наспех.
По ресторану разнеслась мелодия скрипки.
Здесь часто играли знаменитые исполнители, но музыка редко была настолько чудесной. Мелвин прекрасно обращался не только с Магическими цепями и метками, но и со скрипкой.
— Восхитительно, — сказал Макдонелл, постукивая пальцами в такт музыке. — Энергия в мелодии оживляет Магические цепи. Вот что такое настоящее погружение. Если бы не твоё физическое состояние, я бы даже сделал тебя своим наследником.
— Пожалуйста, не льстите, а то я испугаюсь и забрызгаю тут всё кровью.
Несмотря на это, Мелвин продолжил невозмутимо играть, что вызвало у Макдонелла улыбку.
— Я хочу кое-что у тебя спросить. Что ты ценишь больше, друзей или семью?
Скрипка в руках Мелвина даже не дрогнула. Макдонелл поручил ему задачу, и он собирался выполнить её без нареканий.
— Ха-ха… Довольно прямолинейный вопрос. Мне расценивать это как приказ главы семьи?
— Нет, не нужно воспринимать его всерьёз.
— Даже если Вы так говорите, я не могу, иначе мама будет беспокоиться.
— У меня и в мыслях не было доставлять неудобства главе семьи Вайнс, - сказал Макдонелл и шутливо подмигнул.
«Минутку», — подумал Мелвин, продолжая играть.
Что-то было не так. Ощущение было такое, словно он внезапно погрузился под воду.
И тут он осознал.
Помещение целиком… было поглощено Лордом Трамбелио!..
Ресторан переполняла мощная магическая энергия, а Мелвин чувствовал себя так, будто кто-то швырнул его в бассейн.
Лорд Трамбелио сделал это, когда чуть не вступил в бой с Инорай. Он начал готовиться высвободить свою магию одновременно с ней.
Как правило, магия, выходящая за определённые пределы, требовала впитывания большого количества маны из воздуха, а од мага лишь служила искрой.
Однако магической энергии, которую излучал Макдонелл было достаточно, чтобы полностью игнорировать этот процесс.
— Молчание, что нам так дорого, горит ярче пламени.
За окном внезапно вспыхнул огонь, несмотря на то, что они находились в сотнях метров над землёй. Он принял форму большого шара и исчез так же быстро, как и появился.
— Ты тоже заметил, Мелвин? — с улыбкой спросил Макдонелл.
Да, заметил.
Огонь сжёг существо дотла, а то, что от него осталось, упало на землю снаружи здания.
— Шпионить за нами с помощью фамильяра? Как скучно. Наверное, его послала оставшаяся в стороне нейтральная фракция. Могли бы просто появиться на Суде Великих, раз так сильно переживают.
— …
Если бы Лорд Трамбелио использовал ману, фамильяр заметил бы это и сбежал. Однако Макдонелл пустил в дело од своего тела и уничтожил существо в мгновение ока. Это была одна из особенностей Макдонелла Трамбелио Элрода – ужасающее количество грубой силы.
Будучи современным магом, Лорд Трамбелио нуждался в однострочной арии. После он мог использовать любое количество связанных с ней заклинаний благодаря чудовищной эффективности Магических цепей.
Естественно, он был самым могущественным человеком во фракции Трамбелио.
Макдонелл обладал превосходными физическими данными и был выдающимся магом. Мелвин за время своей работы Настройщиком повидал немало способностей самых разных магов, но ещё никогда не встречал ничего подобного.
Молодой человек считал себя более устойчивым к страху, чем его друг, но всё равно почувствовал, как у него задрожали колени.
«Прости, Вэйвер».
Ему оставалось лишь подчиниться. Магия Лорда Трамбелио не оставила ему ни единого шанса. Если он не отступит здесь и сейчас, то рано или поздно допустит смертельную ошибку.
Вот почему Инорай и Макдонелл намеренно чуть не довели дело до дуэли.
Хотя нет, это было не просто представление. Малейший просчёт привёл бы к сражению. Поэтому Часовая башня внушала такой ужас. Это была игра королей, в которой всплеск эмоций мог изменить судьбу всего мира.
— С настройкой всё? — спросил Макдонелл, разочарованно посмотрев на Мелвина.
— Боюсь, что да. Если Вам нужны более профессиональные услуги, прошу посетить мою мастерскую.
— Вот как. Что ж, так я и сделаю, — сказал Макдонелл и взял серебряный колокольчик, лежавший рядом с его рукой. — Продолжим нашу беседу.
После лёгкого звона дверь открылась, и в помещение вошла высокая фигура.
Это была темнокожая женщина с целеустремлённым взглядом. Мелвин не знал её, но понял, что она наверняка была важна.
— Позвольте представить мой источник информации, — произнёс Макдонелл. — Это Ашара Мистрас из офиса материалов Тайного отдела вскрытия. Подопечная Хартлесса и, вероятно, одна из последних, кого он обучал.
Мелвину это имя было смутно знакомо, потому что он довольно часто обменивался информацией с Райнес. Разумеется, говорить обо всём подряд им мешало занимаемое положение, но он вспомнил, что Ашара была одной из бывших учеников Хартлесса. После встречи с Лордом Эль-Меллоем II в Тайном отделе вскрытия она исчезла.
Всё это уже было необычно, но ответ женщины удивил ещё сильнее.
— Пожалуйста, это лишнее, отец.
— …
Мелвин на секунду лишился дара речи.
— Да, вы сами всё слышали, — сказал Макдонелл, соглашаясь с внезапным заявлением. — Она к тому же моя двенадцатая дочь.
— Что? — спросила Инорай, которая ещё не успела оправиться от изумления.
— Это так странно?
— Ну… Я знаю, что у тебя полно жён и дочерей. Ты же Лорд, так что на некоторые вещи можно закрыть глаза. Но она из Тайного отдела вскрытия, а это совершенно другое дело.
— Я же сказал, что всё объясню. Какое-то время назад я участвовал в секретной совместной экспедиции с Тайным отделом вскрытия в Альбион. В шахтёрском городе я встретил Ашару и сразу же обратил внимание её острый ум и стойкость. Ну и на внешность, само собой. Я хотел отправить особый запрос и вернуть её на поверхность, но она отказалась.
— Наверху я бы ничем не смогла помочь.
— …
Разумеется, Мелвин знал о привычках Макдонелла. Мягко говоря, он был очень любвеобильным. Из всех его жён и дочерей можно было собрать две полноценные бейсбольные команды. В мире магии вступление в политические браки с целью обретения власти считалось крайне эффективной тактикой.
Однако Мелвин даже не предполагал, что одна из учениц Хартлесса была дочерью Макдонелла.
Инорай не сводила с женщины ледяного взгляда. Свет канделябра касался её руки, которая лежала на секретных документах из Тайного отдела вскрытия.
— Я не мог позволить Хартлессу продолжать охоту на учеников и поэтому отозвал её. Возможно, надо мной будут смеяться, но я должен защитить свою дочь.
Макдонелл положил руку на плечо дочери и вновь улыбнулся. Этот жест многое говорил о связи между ними, хоть они и не были кровными родственниками.
Мелвин стиснул зубы.
«Мы обречены».
Лорды собрали свои карты.
Они усердно готовили их для завтрашнего Суда Великих или разыгрывали, чтобы создать панику. Макдонелл раскрыл личность Ашары, чтобы объединить демократическую фракцию. Избежать ударов в спину, если выражаться иначе. Он давал понять, что выступать против кого-то с таким количеством карт на руках было бы неразумно.
В случае необходимости он также мог разыграть свои карты, чтобы угрожать другим. До этого момента Мелвин не знал, зачем его сюда пригласили, но теперь он понял ход мыслей Макдонелла. Очевидно, выбор пал на Мелвина, потому что он был удобным источником информации, в меру мятежным и в чём-то даже выдающимся. К тому же окружающие ему доверяли.
Макдонелл точно рассчитал нужный момент, чтобы сжечь фамильяра нейтральной фракции. Он намеренно дал им понять, что располагает информацией из Тайного отдела вскрытия.
В Часовой башне было полно монстров.
Однако немногие могли сравниться с Макдонеллом в понимании тонкостей этой карточной игры. Он делал именно то, за что, по его словам, выступала демократическая фракция, - манипулировал людьми.
Можно сказать, что он был королём новой эпохи.
При виде улыбки Макдонелла в голове Мелвина промелькнула лишь одна мысль:
«Надеюсь, моё отчаянное решение тебе поможет».
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Суббота, 31.12.2022, 11:23 | Сообщение # 86 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 5
Когда мы добрались до станции, уже наступила ночь.
Я бросила взгляд сквозь переплетающиеся ветви деревьев на созвездия, застывшие в зимнем небе. Возможно, из-за слабого света уличных фонарей каждая звезда сияла особенно ярко.
Однако все мои мысли были о месте, которое находилось глубоко под землёй и словно избегало взора звёзд.
— Чёрт, она не берёт трубку! — воскликнул учитель, со злостью выключая телефон.
— Почему?
— Прежде чем мы сели на автобус, я вкратце поведал ей о положении дел. После я собирался обсудить с ней дальнейшие действия, но она отключилась и перестала отвечать на звонки. Прислала лишь текстовое сообщение. «Я поняла, тебя ждёт бессмысленная борьба, так что решай сам».
— Бессмысленная борьба?
Эти слова были вполне в духе Райнес, но я понятия не имела, что они значили.
Поэтому я не сразу заметила, что станция будто изменилась.
«Никого нет?..»
Разумеется, это была самая обычная железнодорожная станция в пригороде, так что отсутствие людей едва ли могло удивить. Но в семь часов вечера это казалось немного странным.
— Учитель?
— Хм-м.
Он встал в подготовительную стойку, усиливая конечности. Учитель не отличался смелостью и, возможно, поэтому производил впечатление надёжного человека.
Нас медленно окружил густой туман. Он явно был порождением некой магии. Где-то в гуще тумана раздался неуместный в нынешнее время свист пара.
— Это же…
Из тумана возник тронутый ржавчиной паровой двигатель металлического локомотива. Спарники двигались в унисон, словно смычки музыкантов оркестра, создавая мелодию, которая навевала странную ностальгию.
— «Рельсовый цеппелин»?..
Старомодный поезд дополнял ветхую станцию, придавая красоты обыденному пейзажу.
Мы с учителем замерли. Наша реакция была вполне ожидаемой, учитывая события, которые произошли на этом поезде.
Дверь медленно открылась, и мы увидели худого мужчину.
Это был Роден, проводник «Рельсового цеппелина», имя которого уже почти стёрлось из моей памяти.
— Добрый вечер, Лорд Эль-Меллой II, — поклонившись, сказал он.
— Что Вы здесь делаете?
— Похоже, что с интуицией у мистера Мелвина всё в порядке.
— Мистера Мелвина?! — удивлённо выпалила я.
— Да. Мистер Мелвин уведомил нас о проникновении Хартлесса в Альбион и предположил, что Вы решите отправиться вслед за ним. Он попросил помочь Вам в этом деле. В конце концов, у нас с ним тоже есть старые счёты.
Его обычно сухой и безэмоциональный голос был на удивление полон энтузиазма.
— Он не только прервал наш знаменитый аукцион, но и вынудил нас пожертвовать множеством бесценных Мистических глаз в бессмысленном сражении. Заместитель владельца всё ещё находится в спячке. Мы не можем позволить ему дальше сеять разрушения.
Всё так и было.
«Рельсовый цеппелин» многое потерял в сражении с Хартлессом и Фэйкер. Кем бы ни являлся владелец поезда, подобное оскорбление нельзя было оставлять безнаказанным. Вероятно, Мелвин учёл это и решил разыграть данную карту.
Сейчас был самый подходящий момент для того, чтобы заручиться безраздельной поддержкой «Рельсового цеппелина» и наконец-то загнать Хартлесса в угол.
— У нас также состоялся разговор с мисс Райнес. Мы понимаем, почему Вы желаете отправиться в Альбион.
Так вот что имела в виду Райнес, когда прислала учителю текстовое сообщение. Наверное, в разговоре с Роденом без сарказма тоже не обошлось.
— Наш поезд сможет доставить Вас в шахтёрский город. Это наилучший способ попасть туда.
Роден сказал это, потому что, как и Альбион, «Рельсовый цеппелин» не был скован ограничениями этого мира. Это делало поезд идеальным средством перемещения.
Но стоило ли так легко соглашаться на данное предложение?
— Учитель?
— Если Райнес столько Вам рассказала, то она, вероятно, приготовилась занять моё место на Суде Великих. Понятно. Вот почему она не отвечала на звонки. Действительно, зачем объяснять, лучше просто швырнуть меня прямо в водоворот, — щёлкнув языком, сказал учитель, после чего повернулся к проводнику. — Однако мы с Грэй ничего не добьёмся. Хартлесс, скорее всего, уже добрался до Великой Магической цепи, а Грэй единственная, кто может сражаться. А я не допущу, чтобы мои ученики продолжали участвовать в этом.
— Мы это осознаём. Поэтому они уже здесь.
— Они?
Стоило этому вопросу слететь с моих губ, как ответ возник сам собой.
— Эй!
Дверь вагона открылась, и мы увидели мага, который радостно помахал нам рукой. Это был коренастый мужчина с загорелой кожей и неухоженной бородой, заправленной в грязный головной платок. На фоне мрачной и безлюдной железнодорожной станции он словно стоял в луче солнечного света, что резко контрастировало со зловещими тонами, окружавшими большинство знакомых мне магов. Каким бы ни был остальной мир, меня не покидало чувство, что он всегда будет напоминать мне освежающий пустынный ветерок.
— Чего уставились? Уже забыли? Имя Флю вам о чём-нибудь говорит?
Это был астролог Флюгер, с которым мы познакомились в замке Адра.
— А Вы здесь откуда, мистер Флю?
— Ха-ха-ха, вообще-то я получил заказ от его младшей сестры. Она попросила меня отправиться в Альбион - хотя слово «приказала» гораздо лучше описало бы её поведение - вот я и сел на этот поезд.
— Значит, мисс Райнес... — пробормотала я.
Наверное, она связалась с Мелвином вскоре после того, как мы с учителем отправились сюда. Пока Мелвин готовил поезд, она наняла людей, чтобы помочь нам в лабиринте. Возможно, это было в её планах ещё до того, как учитель узнал об истинной цели Хартлесса.
Флю был не единственным. За спиной астролога стоял кто-то ещё.
— Давно не виделись, Лорд Эль-Меллой II, мисс Грэй, — произнёс молодой человек. У него отсутствовала правая рука. Никогда не забуду, как сделала это с ним с помощью Ронгоминиада.
Его правый глаз скрывался под чёрной повязкой, а на голове была маленькая коробкообразная шапочка, известная как токин. В замке Адра учитель сказал мне, что в Японии это был наряд тех, кто практиковал сюгендо.
— Токито Дзиробу Сэйген, — произнёс учитель. — Эм, прошу прощения, можно просто Сэйген?
Короче говоря, именно Сэйген был убийцей в деле о замке Адра. После восстановления Магической метки у хозяина замка он, сам того не желая, стал другим человеком. Другими словами, его метка переписала изначальную личность. Вероятно, Сэйген, которого мы знали, перестал существовать.
— Можно, — со злобой ответил монах. — Воспоминания парня из замка смешались с моими. Даже не знаю порой, кто я, Токито Дзиробу Сэйген или Гранид Эшборн. Однако я всё ещё Сэйген. Называйте меня так, буду рад.
Сколько времени ему потребовалось, чтобы прийти к этому? Не знать, какие воспоминания и чувства действительно принадлежат тебе... Одна лишь мысль об этом вселяла в меня ужас. Что он испытывал, когда его тело внезапно становилось чужим?
— Ясно, — с лёгким кивком сказал учитель.
— Ты ещё помнишь Розалинду, младшую сестру Хайна Истари?
— Разумеется.
Хайн, также известный как Рыцарь, был бывшим монахом Церкви. Он приехал в замок Адра, чтобы восстановить Магическую метку, которая изменилась после пересадки в тело Розалинды. Сэйген - то есть Гранид Эшборн - убил его.
На лице Сэйгена возникла кривая улыбка.
— Клянусь, твоя сестрёнка - самый настоящий демон. Она сказала, что её семья приложит все усилия, чтобы защитить Розалинду, в обмен на небольшую услугу. Хмф, вот так услуга, ничего не скажешь.
Действительно. Сэйген не мог отказаться от такого предложения. Несмотря на то, что он убил Хайна, они успели подружиться, прежде чем Гранид Эшборн завладел телом Сэйгена, и поэтому Хайн доверил ему защиту Розалинды.
— Прошу прощения. Я тоже считаю, что она демон.
Я также не могла не согласиться. Может быть мне стоит поговорить с ней, но она, наверное, знала это как никто другой.
— Говорят, по Альбиону нужно передвигаться впятером. Что ж, с нами тут есть ещё кое-кто, — сказал Сэйген, поворачиваясь.
Из вагона раздался недовольный голос:
— А я надеялась, что мы ещё нескоро встретимся.
Я слышала этот голос всего полдня назад.
Мне казалось, что в ночи эта девушка будет не такой властной, но всё оказалось с точностью до наоборот. Туман украшал её безупречные золотые локоны, обрамлявшие поразительное лицо. Кобальтовое платье развевалось на ветру, из-за чего у меня возникло чувство, словно я оказалась на балу.
Это была Лувиагелита Эдельфельт.
— И ты тоже здесь?
— Все претензии к астрологу, — сказала Лувия и бросила на Флю суровый взгляд. Тот сразу же отвёл глаза, пытаясь избежать её гнева.
— Ха-ха-ха, я решил немного погадать, и вуаля! Оказывается, самый могущественный человек из всех, кого я знаю, тоже в Лондоне! Я просто обязан был тебя пригласить. Разве не логично?
— Нет. Но признаю, дело интересное. Возможность прокатиться на "Рельсовом цеппелине" выпадает крайне редко. Особенно прямиком в Альбион.
В замке Адра Лувия наняла Флю, чтобы убить моего учителя. Однако под «убийством» она подразумевала не обыденное и скучное лишение жизни. Нет, всё было гораздо хуже.
«Наша принцесса сказала, что желает похоронить тебя “с точки зрения репутации”. Ей хочется показать всему миру, какой ты жалкий и беспомощный. Довольно прямолинейно, не так ли?»
Кажется, именно тогда я решила, что не питаю ненависти к Лувии.
В то время я ещё не так хорошо знала учителя и считала магов очень странными. Они все словно погрязли в тысячелетиях безнадёжных заблуждений.
Тьма, свидетелем которой я стала в замке, оставила неизгладимый след в моём сердце. Однако она также показала мне, что существовали маги, которые готовы были ей противостоять. Из-за полученного в замке Адра опыта, я, вероятно, впервые испытала сочувствие к магам.
Лувия медленно спустилась на бетонную платформу и подошла к учителю.
— Я понимаю, что ты не хочешь впутывать своих учеников в личные дела, — сказала она, ткнув в него пальцем. — Что ж, я не одна из них и поэтому могу присоединиться к тебе.
— Однако ты продолжаешь просить меня стать твоим наставником, — учитель вздохнул, прикрыв лицо руками.
Лувия улыбнулась.
— Это значит, что ты наконец-то согласен?
— Нет. У меня есть к вам просьба.
Учитель опустил руки и, глядя на магов, обратился к каждому из них.
— Лувиагелита Эдельфельт. Астролог Флю. Токито Дзиробу Сэйген. Пожалуйста, помогите мне решить одну личную проблему. Вам может показаться, что я много требую. Нам придётся потратить целый день на то, чтобы попасть в Альбион и победить Хартлесса и Героическую душу, с которой он заключил контракт.
— Ты всё ещё настаиваешь на том, что это личное? Впрочем, я всего лишь наёмник. Моя работа заключается не в том, чтобы задавать нанимателю ненужные вопросы.
— А у меня на самом деле нет другого выбора.
Флю и Сэйген дали своё согласие без всяких колебаний.
— Я знаю, насколько всё серьёзно, и поэтому не могу оставить тебя одного, — сказала Лувия, удовлетворённо прикрыв один глаз.
— Здесь все из первого дела, — тихо произнесла я.
Разумеется, технически первым делом было то, что произошло в моей деревне. Если не считать этого, то инцидент в замке Адра произвёл на меня сильное впечатление. Тогда я впервые увидела, как учитель анализирует магию, чтобы раскрыть дело. Если бы я решила собрать все события в какое-нибудь досье, то «первой главой», несомненно, стало бы дело о замке Адра.
Учитель повернулся к проводнику.
— Я могу на Вас положиться?
— Да. «Рельсовый цеппелин» доставит вас в Альбион.
Поклонившись, Роден жестом пригласил нас сесть на поезд. Словно всё прекрасно понимая, «Рельсовый цеппелин» издал благородный свист, который пронзил мрак ночи.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 26.03.2023, 12:38 | Сообщение # 87 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
|
Том 10
「Дело о Суде Великих (часть третья)」
Глава 1
1
Моё второе путешествие на этом поезде казалось таким же странным, как и первое.
Я слышала стук колёс и свист пара, ощущала приятное покачивание вагона. Однако чувство было такое, словно я сидела на ковре-самолёте. В этом не было никакого смысла, но поезд полнился подобными противоречиями.
«Рельсовый цеппелин». Название столь же красивое, сколь и ужасающее, идеально подходящее для секретного поезда, предназначенного для нелегальной торговли органами.
— Внутри всё… другое? — пробормотала я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Мы меняем интерьер время от времени, — сказал Роден, бледное лицо которого оставалось невозмутимым, из-за чего он не был похож на человека. Его внешность хорошо сочеталась с ролью проводника столь необычного поезда. — Однако это почти никто не замечает. По большей части постоянные гости присылают фамильяров для участия в аукционах. Лишь немногие садятся на поезд лично больше одного раза.
— Правда?..
В его словах я почувствовала что-то знакомое. Вероятно, причина заключалась в духе сотрудника «Рельсового цеппелина».
По всей видимости, он был родичем Мёртвого Апостола.
Мёртвые Апостолы имели отношение к таинствам, но при этом отличались от магов и Героических душ. Они также не были похожи на призраков и духов, с которыми меня учили сражаться, поэтому я находила этих существ скорее невероятными, нежели страшными.
Возможно, это был признак того, насколько действенным оказался план доктора Хартлесса.
После долгих размышлений и раздумий учитель пришёл к выводу, что конечной целью Хартлесса было превращение Искандера в божественного духа. Для этого он выкрал реликвию учителя, воспользовался Мистическими глазами с «Рельсового цеппелина» и призвал Фэйкер. Все интриги, которые Хартлесс плёл в тени, были подготовкой к этому последнему акту.
Путём создания божественного духа из Искандера он намеревался вернуть Эпоху богов, чтобы современным магам больше не нужно было стремиться к Истоку.
Поэтому он и отправился в Альбион, Могилу духа.
Я понимала ход его мыслей.
Однако масштаб всего этого выходил за рамки моего воображения. Я всё ещё не знала, что двигало Хартлессом, но его действия могли уничтожить труды магов, накопленные за тысячелетия.
Чтобы остановить его, мы собрали довольно странную группу людей. Наша команда стала результатом как путешествия моего учителя, так и усилий Хартлесса.
Разумеется, они оба проделали невероятно длинный путь. Учитель прошёл через множество инцидентов с тех пор, как, сам того не желая, стал Лордом, а Хартлесс наверняка начал строить планы ещё до того, как покинул пост главы факультета современной магии.
Они были очень похожи друг на друга… хотя нет, один, скорее, был искажённой версией другого, как две стороны ленты Мёбиуса. Схожесть была как в магических навыках, так и в образе мышления. Между ними, казалось бы, не было ничего общего, но я невольно думала, что они подходили к проблемам совершенно одинаково.
Одна мысль резко повергла меня в ужас.
Что, если Хартлесс утащит учителя за собой в глубины чистилища?
Кто-то мягко коснулся моего напряжённого плеча.
— Всё будет хорошо.
Это был учитель, сидевший рядом. Его ладонь тоже слегка дрожала, но её прикосновение успокоило меня.
— Почему за окном ничего не видно? — пожаловался однорукий монах.
Его звали Токито Дзиробу Сэйген. Он был последователем сюгендо, учения с Дальнего Востока. Из лекций учителя я узнала, что оно представляло собой сложную смесь буддизма и поклонения горам, но детали уже стёрлись из моей памяти.
— Зачем тебе знать, что там снаружи? Этот поезд движется за пределами привычной реальности. Сам подумай. Мы же в Альбион едем.
Ему ответил астролог Флю, коренастый мужчина в грязном головном платке, который жонглировал своими ножами. Несмотря на то, что мы находились в поезде, он напоминал мне порыв сухого пустынного ветра.
— Наши мозги развалятся на кусочки, если случайно воспримут сенсорную информацию, с которой им не совладать. Скоро мы окажемся в крайне опасной зоне, так что зачем рисковать?
Следующей к разговору присоединилась девушка со светлыми волосами.
— Но разве этот хаос не именно то, к чему стремятся маги? Если хочешь достичь Истока, то будь готов рисковать.
Сэйген и Флю по-разному смотрели на мир, из-за чего наша команда походила на сшитое из лоскутов одеяло. Присутствие этой девушки лишь усугубляло положение. Даже я могла с первого взгляда сказать, что грациозно развевавшееся синее платье было очень дорогим. Её лицо словно сваяли на небесах. Она так сильно отличалась от остальных, что любой бы увидел в ней мага.
Имя ей было Лувиагелита Эдельфельт.
Эти трое присутствовали в первом деле о замке Адра и теперь присоединились к нашей экспедиции в Альбион.
— Я всё равно не жду, что аристократка сойдётся во мнении с наёмником-заклинателем. Ладно, проехали. Какие роли ты нам уготовил?
— Ну, я точно буду дозорным, — сказал учитель. — Больше мне ничего не остаётся. К сожалению, в обращении с таинствами я сильно уступаю вам всем.
— Да. Будь это тест по теории магии, тебе удалось бы получить высший балл. Но с этой задачей твоя ученица явно справится гораздо лучше.
Я слышала, что большинство команд, отправлявшихся в экспедиции по Альбиону, состояли из пяти человек. Как правило, ролей было три: добытчики извлекали обнаруженные ресурсы, дозорный предупреждал команду об опасностях, бойцы давали отпор существам лабиринта.
— Добывать нам ничего не нужно, а вот без проводников не обойтись. В остальном же бойцы должны решить, что им делать, в зависимости от способностей. Проводником буду я, потому что только у меня есть опыт выживания в лабиринте, а Лувия, разумеется, возьмёт на себя роль бойца.
— Не знал, что ты Выживший из Альбиона, — сказал учитель в ответ на слова Флю.
— Я что, зря размещал рекламу на телевидении?
— Нет, серьёзно. Разве то, что ты Выживший, не должно положительно сказаться на твоей работе? Почему ты не используешь это для самопродвижения?
Помолчав какое-то время, Флю спросил:
— Тебе ведь известно моё прозвище?
— Убийца учителя…
Ответ на этот вопрос слетел с моих губ совершенно случайно.
Я не знала, почему его так прозвали, но слышала это прозвище во время первого инцидента.
— Оно говорит само за себя. В Альбионе я ждал, пока всё не уляжется. А молчал, потому что иначе меня привлекли бы к ответственности.
— Ясно.
Учитель кивнул.
Для магов отношения между учителем и учеником были невероятно важны. Если их связывало кровное родство, то преемник мог получить Магическую метку. Но даже в противном случае они были очень близки, потому что ученик наследовал заветное таинство учителя. Я остро это осознала благодаря полученному опыту.
Внезапно меня посетила довольно странная мысль.
Что, если маги представляли собой бесконечную нить времени?
Это могло бы объяснить, почему убийство учеников или учителей никто не одобрял. Сделать это – всё равно, что прервать течение древней реки времени. Уничтожение прошлого(учителя) или будущего(ученика) было антитезой существования мага.
Разумеется, для некоторых столь гнусный поступок был ерундой в сравнении с конечной целью, то есть достижением Истока. Я повидала достаточно магов, поэтому представить себе нечто подобное на самом деле было не так уж сложно.
То же касалось и магов, которые ехали сейчас со мной в одном вагоне.
Через некоторое время поезд начал замедляться. Непроглядная чернота за окном уступила место синему свечению. Однако это не было похоже на солнечные лучи привычного нам мира. Странный свет пробуждал во мне ностальгию и волнение.
— Мы прибыли, — торжественно объявил проводник. — Поезд остановился на верхнем ярусе Альбиона. К сожалению, это всё что мы можем сделать, не подвергая вас или себя опасности.
Мне показалось, что в его голосе промелькнул намёк на эмоцию, но это, возможно, было лишь плодом моего воображения.
Роден поклонился, и двери вагона медленно открылись.
— Дамы и господа, желаю вам удачи.
*
Сойдя с поезда, мы оказались у подземного аналога подножия горы. Вскоре «Рельсовый цеппелин» пришёл в движение и растворился в пелене тумана, который, видимо, был частью поезда. Вскоре он тоже исчез, и нам открылся вид на Альбион.
— Там ведь не небо, да?
Это было первое, что я сказала.
Мой взгляд замер на раскинувшемся высоко над нами слабо светящемся куполе. Каков был его диметр? Несколько километров? Несколько сотен километров? Я не знала. Моим глазам впервые престало нечто настолько огромное, вероятно, потому что такого больше нигде не было.
В отличие от «неба», окружавшая нас земля представляла собой реки и странные улицы, извивавшиеся между горными хребтами.
«Это шахтёрский город?»
Я слышала, как Флю рассказывал о нём, пока мы ехали сюда. Это был плацдарм, возведённый магами для тех, кто хотел бросить вызов нижним ярусам лабиринта. Глядя на него издалека, я не могла поверить, что такое место существовало в километрах под Лондоном.
— Наконец-то, подземелье, — сказал Флю, с заметным нетерпением осматривая окраины. — Да, мы на месте. Что и следовало ожидать от знаменитого «Рельсового цеппелина». Доставил нас куда надо.
— Вы сказали остановиться здесь, мистер Флю?
— Ага. Даже «Рельсовый цеппелин» не смог бы отвезти нас прямиком в центр города. У нас каждая минута на счету, так что я собрал кое-какие припасы, прежде чем сесть на поезд.
Загорелый маг почесал подбородок и указал на свой рюкзак. Затем он снова огляделся и продолжил:
— Пока мы ещё здесь, вам следует знать, что путь до нужного яруса займёт примерно двадцать два часа и пятьдесят минут. Мы все хорошенько отдохнули на «Рельсовом цеппелине», но вы уверены, что вам не нужно будет спать или бегать по нужде?
Сэйген ответил первым:
— Монахи должны уметь обходиться без сна и еды в течение трёх дней.
— Разумеется. Это даже продвинутым усилением не назовёшь, — слегка нахмурившись, произнесла Лувия.
— Я т-тоже справлюсь, — сказала я, чувствуя, как краснеют мои уши.
Меня нельзя было назвать полноценным магом, но регулировка телесных функций входила в мои тренировки стража могил кладбища Блэкмор. Кажется, экзекуторы Святой Церкви тоже использовали эту тактику, так что это, наверное, было основным требованием для людей, имевших дело с таинствами.
— Мне ужасно жаль, но я вряд ли смогу обойтись без сна, — с болезненной гримасой произнёс учитель. — Мой мозг весь день испытывал огромные нагрузки. Вероятно, я смогу идти с помощью какого-нибудь стимулятора, но мне будет очень сложно сохранять трезвость ума.
— Что ж, это довольно честное признание для Лорда Часовой башни, — сказал Флю, после чего прикрыл один глаз и поднял руки. — Ладно, путешествовать по Альбиону без отдыха всё равно очень опасно. Мы сделаем два или три привала минут по двадцать каждый. Так лучше?
— Да. Лечебная магия медитативного типа также может повысить эффективность отдыха. Побочные эффекты, конечно, есть, но они в пределах допустимого.
— Это как же надо страдать от недостатка сна, чтобы появились побочные эффекты?
— Я постоянно страдаю от недостатка сна, моя дорогая. Пожалуйста, не надо меня дразнить. Это напоминает мне о сестре.
— Ха-ха, считай это расплатой, — сказала Лувия и поднесла ладонь к губам, которые изогнулись в улыбке, похожей на прекрасный полумесяц. — Не думала, что окажусь с тобой в одной команде.
Я разделяла её чувства. Мне оставалось лишь дивиться тому, какой длинный путь мы все прошли со времён инцидента в замке Адра. Мы только что прибыли в Альбион на «Рельсовом цеппелине», преследуя мага из Эпохи богов и её Мастера, бывшего главу факультета современной магии. Одного лишь этого, вероятно, было достаточно, чтобы вызвать у некоторых людей головокружение.
— Вот, наденьте.
Флю скинул с плеч рюкзак, открыл его и вручил нам по куску ткани.
— Что?! Ты хочешь, чтобы я носила эту грязную тряпку?!
— Ох, давай без этого! Собираешься заявиться в шахтёрский город, щеголяя своим дорогущим платьем? Тебя это тоже касается, Лорд. На монаха вряд ли кто-то обратит внимание, но вы двое слишком бросаетесь в глаза.
Лувия не сразу переварила слова Флю. Наконец она нехотя спрятала свои красивые волосы и плечи под куском ткани. Будучи гордой и избалованной, девушка всё же могла принять вещи, которые были не в её стиле, если понимала их необходимость. Она знала, что для выживания в мире магов одной лишь могущественной магии было недостаточно.
— Эм… Ничего, если я обойдусь? — с трепетом спросила я, наблюдая за учителем и Сэйгеном, которые послушно облачились в свои плащи.
— Да. На тебе и так накидка с капюшоном, так что всё будет нормально.
— Л-ладно…
— Хи-хи-хи! Да ты просто рада, что все в кои-то веки одеты так же, как и ты!
— Что? Н-нет!
Я энергично покачала головой в ответ на скрипучий смех Адда.
Монах без руки и глаза прочистил горло.
— Может, уже пойдём, Флю?
— Конечно. За мной.
Флю торопливо зашагал вперёд. Группа поспешила за ним, но учитель вскоре отстал и несколько раз споткнулся. Мне даже захотелось понести его на руках, когда он совсем выбился из сил. Несмотря на это, мы достигли равнины на удивление быстро. Менее чем через двадцать минут нашему взору предстали улицы.
— Ничего себе, — пробормотал себе под нос Сэйген.
Издалека город напоминал мне пустынные города Среднего Востока. Но вблизи всё было иначе. Честно говоря, он больше походил на улей или муравейник.
Стены домов были не бетонными, как везде в наши дни, а из грязи. В тенях этих несколько примитивных строений ходили люди. Потоки пешеходов были такими же, как на лондонских улицах. В каком-то смысле народ здесь казался более разнообразным, чем в строгих социальных классах Часовой башни. Стариков почти не было, и все носили ту же одежду, что и мы.
Вместо машин по улицам бродили всевозможные странные существа. Словно конные полицейские на поверхности, люди разъезжали на созданиях, похожих на носорогов, и огромных панцирных зверях. Я понятия не имела, были ли они представителями фантазменных видов или же обычными животными, которые просто эволюционировали с течением времени. В любом случае здесь было полно существ, не встречавшихся больше нигде.
— Значит, это и есть шахтёрский город. Подобные чудища здесь в порядке вещей?
— Зависит от региона. В центральной зоне, например, вы бы выделялись даже в этих плащах. Здесь же, я думаю, всё будет нормально.
Улицы также ломились от палаток и ларьков, где продавали самые разные предметы, в том числе еду. Видимо, из-за разнообразной природы этого места в воздухе висела загадочная смесь запахов странных специй, жареной еды и вони мистических существ.
Мне показалось, что учуяла неизвестную специю. Те, что здесь продавались, вероятно, обладали различными особыми эффектами, о которых я ничего не знала. Может быть, здесь можно было найти и знакомые мне талисманы вроде корней духа.
Внезапно я услышала крик рядом с одной из палаток поблизости. Кажется, там началась драка. Я сразу же ощутила пульсацию магической энергии. Вероятно, кто-то из участников – скорее всего, оба – использовал магию усиления. Взметнувшаяся пыль осела на землю, потрескивая от пурпурной энергии. Видимо, для местных это было обычным явлением, потому что все равнодушно проходили мимо.
— Не глазей так сильно, — негромко сказала Лувия, обращаясь ко мне. — Мы здесь чужаки и поэтому не должны лезть в дела других. Нас уже приметили трое.
— Ха-ха, для тебя это, значит, не в новинку?
— Может, я и не была в Альбионе, но мне доводилось посещать другие страны. Эдельфельтов должно сопровождать великолепие, где бы они ни оказались.
— Ага, знаю. Если бы только все проблемы можно было решить деньгами. Здешних воров больше интересуют кровь и внутренности.
Слова Флю оказались не просто угрозой.
— Я знал, что маги продают кровь, но чтобы внутренности… — изумлённо произнёс Сэйген.
После слов Флю я начала замечать печень и почки среди товаров в некоторых палатках. Похоже, что, как и «Рельсовый цеппелин», занимавшийся торговлей исключительно Мистическими глазами, люди Альбиона делали упор на продажу внутренних органов.
— Дома здесь сделаны из грязи. Потому что?..
— А, заметила? Значит, у тебя намётан глаз на заклинания. Давай покажу.
Флюгер похлопал по стене рядом с ним, прикрыл один глаз и вонзил в неё один из своих небольших ножей, которые он обычно использовал при гадании.
Однако всех удивило не его необычное поведение.
След, оставленный ножом, исчез прямо у нас на глазах.
— Что?!..
— Поразительно, да? Прямо как фэн из китайской мифологии. Любые мелкие повреждения затягиваются моментально.
Флю пожал плечами, а я молча стояла, всё ещё не в силах оправиться от изумления.
— Пусть мы всего лишь на самом верхнем слое, но это уже самый настоящий Альбион. Хвост дракона, если конкретнее. Даже земля преобразилась под воздействием его энергии, и здесь это особенно заметно. Большинство строений сделаны из грязи, свойства которой изменили с помощью магии.
После объяснения Флю легче не стало. Рассказы о магии и таинствах вызывали у меня точно такое же удивление.
— Но магия ведь плохо приспособлена для массового использования, разве нет?..
— На поверхности, — добавил учитель. — Здесь всё иначе. Да, эти дома не очень надёжны, но ведь строительную технику сюда не притащишь. Как и сказал Флю, маны здесь переизбыток. Её количество, конечно, меркнет в сравнении с Эпохой богов, однако использовать великие магические формулы в Альбионе довольно легко… Разумеется, для этого всё равно нужны навыки.
Сказав это, он нахмурился. Учитель оставался собой, в какой бы ситуации он ни оказался.
— Кроме того, заклинатели в Альбионе, скорее всего, гораздо более опытные, чем маги в Часовой башне.
— Здесь также продают сборные мастерские, которые на поверхности не встретишь. Местность вокруг города постоянно меняется, поэтому местные пользуются инструментами вроде магических форм и искусственных големов, чтобы создавать рукотворные улицы.
Я слушала Флю с лёгкой озадаченностью.
Наверху некоторые маги с первого факультета использовали големов в качестве слуг. Однако никто из них не мог возводить дома, не говоря уж о чём-то более масштабном.
Это место действительно представляло собой отдельную реальность.
Могила духа удивляла, несмотря на то, что я была членом Часовой башни и повидала немало таинств.
В таком случае каково было ученикам Хартлесса жить здесь? Мисс Ашара, которую я встретила в Тайном отделе вскрытия, вероятно, родилась в Альбионе. Выросшим здесь людям наверняка было сложно принять то, что над ними находился целый другой мир, а они словно оказались вне времени и пространства.
Вероятно, именно так себя чувствовала Фэйкер, когда оказалась в современной эпохе.
— Как бы то ни было, в основе каждого закоулка этого места лежит лабиринт. То есть тело безымянного древнего дракона. Город выживает, ковыряясь в его гниющем трупе, раздирая то, что осталось от его плоти, и кормясь личинками с его костей.
— Восхитительно, — с улыбкой сказала Лувия.
Эдельфельтов часто называли самыми элегантными гиенами в мире. Вероятно, она могла с достоинством сказать, что «воровать с трупов – занятие благородное».
— Что ж, Флю, куда ты собираешься отвести нас, прежде чем мы отправимся в лабиринт?
Флю нахмурил брови в ответ на вопрос Сэйгена.
— К учителю, — сказал маг, известный как «убийца учителя».
*
Следуя за Флю, мы покинули пределы города и оказались в месте, которое действительно напоминало тоннели муравьёв.
Судя по малолюдным и извилистым улицам, это место уже считалось частью лабиринта. Думая об этом, я старалась не отставать от астролога.
— Разве ты не убил своего учителя?
— Тс-с-с-с.
Флю прижал палец к губам, призывая Лувию замолчать.
Затем он аккуратно извлёк один из своих ножей и подбросил его в воздух.
— Lead me(Ведите меня).
Это было однострочное заклинание.
Интересно, под землёй ножи астролога работали так же, как и на поверхности?
Клинок описал невидимую дугу и неестественно замер, после чего вонзился в одну из стен рядом с нами. Я думала, что «рана» на стене снова затянется, но в этот раз нож прошёл прямо сквозь неё и упал на землю с другой стороны. Стена исчезла, открывая взору небольшой проход.
— Хотел меня обмануть? Вечно от тебя одни проблемы.
— Ты про своего учителя, который должен быть мёртв?
Не успела Лувия потребовать от Флю подробностей, как раздался незнакомый хриплый голос:
— Снова убить меня пытаешься, чёртов ученик?!
С недовольной гримасой Флю повернул за угол и приподнял висевший в проходе кусок ткани, за которым скрывалось маленькое помещение. На стенах и шкафах висели непонятные средневосточные украшения, компанию которым составляли звёздные карты и ножи, похожие на те, которыми пользовался Флю.
Посреди комнаты на ковре, скрестив ноги, сидел невысокий старик, которому и принадлежал хриплый голос. Определить его возраст не представлялось возможным, но я предположила, что он разменивал уже восьмой десяток. Голова старика была совершенно лысой, а зубы – жёлтыми и неровными. Однако вместо какой-нибудь вони он источал странный сладковатый запах, похожий на парфюм.
Старик потянулся и взял шланг, прикреплённый к стоявшему рядом с ним сосуду с жидкостью. Вероятно, он курил кальян в одиночестве, пока мы ему не помешали. Скорее всего, поэтому здесь так и пахло.
— Вернулся, значит, глупый ученик. Да ещё и гостей привёл.
— Э-э-э… — протянул Сэйген, не зная, что сказать.
— Зовите меня Джерафф. Я отказался от всего, кроме этого имени.
— Значит, Флю Вас не убил? — спросил Сэйген, удивлённо моргая.
— Ещё как убил. Маг во мне полностью уничтожен. От моих Магических цепей почти ничего не осталось. Теперь я хуже даже сопляков в ранге Каунт.
— Похоже, за здоровьем ты всё так же не следишь, — негромко пожаловался Флю, глядя на кальян.
— Правда? Тебя это беспокоит? Убийца учителя никогда бы такого не сказал.
— Как видите, мой учитель очень хорошо умеет выводить людей из себя. Не будь он «мёртв», очередь из желающих вонзить в него нож была бы длиннее, чем в парке развлечений, — признал Флю, прикрыв лицо руками.
Старик, который должен был быть мёртв, сделал очередную затяжку и улыбнулся. Увидев это, Флю вздохнул.
— Поэтому-то я его и «убил». Точнее говоря, обращался с ним так, будто он был мёртв. После того, как я унаследовал его мастерскую, мы вместе отправились в Альбион.
— Ха-ха, обычно стражи Альбиона очень строги, но им, в общем-то, плевать, если кто-то хочет попасть внутрь. В былые дни Выжившие приезжали сюда поездами, так что ограничений не так уж много.
Поскольку в Альбион прибывало огромное количество магов самого разного происхождения с целью добыть драгоценные материалы, я понимала, почему охрана на входе была относительно вялой. Видимо, так Часовой башне и удалось заслать внутрь так много шпионов, что подтверждало теорию моего учителя.
— Подожди, то есть…
— Да. Как вы уже слышали на поезде, я решил отсидеться в Альбионе, пока всё не уляжется, — сказал Флю и пожал плечами, словно ему надоело объяснять.
— Благодари меня сколько угодно. Тогда я думал, что старое полено вроде меня когда-нибудь снова расцветёт.
— Знаешь ли, на поверхности полно людей, которые ненавидят меня за то, что я лишил их удовольствия убить тебя.
— Именно поэтому ты заклинатель, а не маг. Ладно, чего ты пытаешься добиться с этой группой молодых людей? Добыча уже не такая прибыльная, как раньше. Не так ли, маленькая мисс Эдельфельт и юный Лорд Эль-Меллоев? — произнёс старик, глядя на Лувию и моего учителя с неожиданным блеском в глазах.
— Для жителя Альбиона Вы на удивление много знаете о мире на поверхности.
— Ха-ха-ха, мои Магические цепи ни на что не годятся, но в душе я всё ещё заклинатель. Мы всегда трудимся в необычных сферах. Сбор информации – одна из них. Однако я всё ещё не знаю, что вы здесь забыли. Также мне неясно, почему с вами мой глупый ученик. Многие меня ненавидят, но я думаю, что гиены Эдельфельты выше того, чтобы красть у старика. Верно?
— Джерафф. Учитель, — сказал Флю. — Я хочу добраться до Древнего сердца за двадцать три часа… хотя нет, уже за двадцать два.
— А?..
Морщины на старческом лице, похожем на кору дерева, стали глубже.
— Что? Совсем спятил, пока был на поверхности? Если твои мозги кто-то проклял, то я могу сделать тебе одолжение и познакомить со старым другом с факультета проклятий, — произнёс он, крутя пальцем у виска.
— Ты когда-то упоминал, что знаешь, как туда добраться, — не сдавался Флю. — Говорил, что обычным командам нет нужды спускаться ниже сотого яруса, потому что назад им не вернуться, но сделать это можно.
— И ты мне поверил? Я, наверное, был пьян или что-то в этом роде. Если тебе правда хочется расстаться с жизнью, то есть способы и попроще.
Старик придвинул кальян к себе и снова затянулся. Он начал лениво водить пальцем по облаку дыма, видимо, не придавая значения просьбе ученика.
И тут к нему шагнул мой учитель.
— Завтра в Древнем сердце состоится Суд Великих.
— Да. Это собрание чудаков, которые думают, что нашли золото, но при этом даже блеска его не видели, не так ли? Мне плевать, что они делают с собой или с миром. Плевать, насколько низко они падут. Плевать на Вашу «современную магию». Пока мне не приходится лицезреть это безумие, я рад, что застрял в Альбионе.
— В таком случае, думаю, это тебя удовлетворит! — вклинилась в разговор Лувия, с гордостью шагнув вперёд. Девушка бросила старику дорогое на вид ожерелье с самоцветами. Вероятно, она взяла его с собой, потому что решила, что в Альбионе оно тоже будет полезно.
Старик осторожно взял ожерелье и потратил несколько секунд на то, чтобы изучить его, прежде чем вернуть.
— Ладно… но кто здесь такое купит? Эдельфельтам стоит хорошенько подумать над своей привычкой зацикливаться на катализаторах.
— !..
— Эм… старик…
На лице Флю читались противоречивые чувства. Он уже хотел вмешаться, но я невольно его опередила.
— Учитель?
Мой учитель склонился перед стариком.
Его длинные волосы повисли, словно перья промокшего ворона, скрывая выражение лица.
— Вы это чего?
— Прошу прощения. Мне нечего предложить Вам взамен, — сказал учитель, не поднимая головы. — У меня есть вещи, которые нельзя продать за деньги. Уверен, как и у Вас. Но я не могу просто заявиться сюда и ранить Вашу гордость. Поэтому это всё, что я в состоянии сделать.
— Вам когда-нибудь говорили, что Лорды не должны никому кланяться?
— Да. Меня много раз ругали за это, в том числе люди, которых я уважаю. Знаю, я не достоин быть Лордом. Это глупое решение – единственное, что пришло мне в голову.
— Вместо того, чтобы тратить своё время и кланяться старику вроде меня, почему Вы не штурмуете лабиринт?
— Флю привёл меня сюда, — не разгибаясь, ответил учитель. — Мы познакомились не так уж давно, но я ему доверяю. А он решил, что без Вашей помощи нам не обойтись.
— …
Старик на секунду замолчал. Он отложил трубку кальяна и внимательно посмотрел на моего учителя.
— А Вы прозорливы.
— Прозорлив? — переспросил учитель, но старик пропустил это мимо ушей и продолжил:
— Лорд, значит. Лорд Часовой башни кланяется мне?
По неизвестной мне причине слова старика не воспарили вверх подобно дыму, а тяжело опустились на землю.
— Эй, ученик, — сказал он Флю. — Есть способ спуститься туда из Великой Магической цепи. Но это не значит, что вы доберётесь целыми и невредимыми. Понимаешь, да?
— Я работаю. У меня нет выбора.
Старик нахмурился, услышав практически бездумный ответ Флю.
— Работаешь? — сказал он, потирая подбородок. — Что ж, ты явно продешевил свою жизнь.
— Сейчас не время для этого. Мы тратим драгоценные секунды.
— Ха, и это говорит тот, кто вломился в мой дом. Ладно, вы все подготовились?
Даже я поняла, что это значило.
— Того, что есть, достаточно, мистер Джерафф? — спросил учитель через несколько секунд.
— Ладно, я проверю. Раз пришёл, значит, принёс, да?
— Если ты про то, что было при мне в прошлый раз…
— Просто дай сюда.
Старик схватил мешок, который передал ему Флю, и внимательно изучил его содержимое.
— Хм-м. Старьё какое.
Затем он медленно встал на ноги, что-то объяснил своему ученику и заявил:
— Вернусь через полчасика.
— Полчасика?! Разве Флю не сказал, что у нас осталось всего двадцать три часа?! — вскричал Сэйген.
— Если подождёте полчаса, то сэкономите полдня. Вы уж поблагодарите меня от всей души в следующий раз, когда мы встретимся.
Сказав это, старик, назвавшийся Джераффом, откинул ткань, висевшую в проходе, и спокойно покинул комнату.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 26.03.2023, 12:39 | Сообщение # 88 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 2
Завтрашний день, вероятно, станет самым длинным в моей жизни.
Я, Райнес Эль-Меллой Арчизорт, твёрдо в это верила. Дело было не только в предстоящем Суде Великих, но и в моём брате, который только что отправился в Альбион, преследуя Хартлесса.
Именно тогда я внезапно осознала, что играла с шахматной фигурой.
Сравнение мира с шахматной доской было ребячеством с моей стороны, несмотря на то, что маги делали это постоянно. Большинство людей отказывались от своей мечты стать супергероем в юном возрасте. Маги же были просто печальными глупцами, упорно не желавшими расставаться с заблуждениями, за которые они неосознанно цеплялись.
И я была одной из этих безнадёжных людей.
Все человеческие жизни были в равной степени глупы. Неважно, что мы держали в руках лишь фрагменты, так было гораздо интереснее. Строить заговоры против других, становиться жертвой чужих интриг, бессмысленно гнаться за Истоком, кататься по полу от боли и стыда – именно так я хотела жить. Я ни разу не мечтала об обычной, полноценной жизни. Эта участь для меня была страшнее, чем расстаться с сердцем.
Я думала об этом лишь потому, что впервые за долгое время осталась одна.
Мой брат часто отправлялся в деловые поездки за пределы Лондона, но я ещё никогда всерьёз не задумывалась о том, что он может не вернуться. Когда-то я забрала его Магическую метку в качестве залога, но знала, что ему на самом деле было всё равно.
Однако этот случай, несомненно, стал исключением.
До сего момента мы пережили множество самых разных инцидентов, но ни один из них не шёл ни в какое сравнение с мистическими глубинами Альбиона. В каком-то смысле он находился достаточно близко к магам, потому что физически скрывался прямо под нашими ногами. Однако я не могла в полной мере постичь весь его ужас. Интересно, сколько магов, вошедших туда, так и не вернулись? Я знала, что лучше способа достать Хартлесса не нашлось, но экспедиция в Альбион всё равно была слишком рискованной. Некоторые, вероятно, начали бы кричать на меня так сильно, что у меня бы голова лопнула, расскажи я им о нашем плане.
Я уже лишилась большинства своих карт.
Поэтому моё внимание всю ночь было приковано к этим документам.
Похоже, что мой брат не успеет на Суд Великих. Даже если бы у нас нашёлся какой-нибудь способ связи, без него мне будет гораздо тяжелее. Похоже, брат не осознавал истинную силу титула «Лорд Эль-Меллой II, обладающий огромным влиянием на нью-эйджеров».
Факультет современной магии изначально находился в невыгодном положении. Теперь же мы остались почти без козырей ещё до начала игры. Наша неподготовленность была практически смехотворной.
Самый большой вопрос этого Суда Великих заключался в том, был ли кто-то среди его участников нашим врагом.
Интересно, ещё не поздно переметнуться к демократам?
Поверить не могу, что я на мгновение всерьёз задумалась над этим вариантом. Это было невозможно. Прямо сейчас смена стороны сильно навредит сильнейшей фракции Часовой башни, возглавляемой Бартомелоями. И полностью уничтожит фракцию Эль-Меллой.
Если мы сделаем один неверный шаг, то нас могут вообще стереть из истории Часовой башни.
Просто сказать «се ля ви» и поднять руки – всё равно что попросить унизить себя. Какая-нибудь другая фракция сразу же воспользуется шансом и перемелет нас в труху. Борьба за власть в Часовой башне непроста и безжалостна – каждый участник этой игры должен постоянно подтверждать своё существование, чтобы выжить.
— Ох…
Спустя какое-то время я ощутила, как боль в животе усилилась. Это мой брат был в этом виноват.
Когда я уже собралась откинуться на спинку кресла, со стороны дивана, стоявшего рядом, донёсся голос:
— Ну что там? Они уже добрались до Альбиона?
Это был Флат, который явно устал ждать.
— Думаю, да, — нахмурившись, ответила я. — Даже моей самой сильной магии связи не удаётся до них достучаться. Если они достигли глубоких слоёв, то я не могу узнать, что там происходит.
— Мне тоже хочется прокатиться на «Рельсовом цеппелине», пусть даже для аукциона ещё не время! Я бы скупил все-все Мистические глаза! А за наличкой можно просто ещё раз наведаться в казино к Ван-Фему!
— Если тебе нужны деньги, то почему бы не сделать мне одолжение и продать свои голосовые связки?
— О-о-о! Неплохая идея! Остаться немым не хотелось бы, так что, наверное, лучше начать готовить новые! Хотя зачем останавливаться на связках, раз уж такое дело? Может, ещё и с правой рукой расстаться? А вместо неё поставить другую, которая будет не только превращаться во всякое, но и говорить! Круто же, да?
— Да пожалуйста, развлекайся, — сказала я и отвела взгляд от этого гениального идиота, который начал с возбуждением изучать собственную руку.
Обычно с Флатом имел дело мой брат. Будь он здесь, этот разговор стал бы гораздо интереснее.
Я прижала пальцы к точке между бровями в попытке сосредоточиться. Разумеется, этого можно было добиться и с помощью усиления, но я хотела сберечь как можно больше магической энергии, чтобы не сдохнуть от нервозности во время Суда Великих.
Кстати говоря, остывший чай мне в этом не способствовал.
— Вот, Ваше Высочество, — сказал Свен, подавая мне новую чашку.
Ах да. Я была рада видеть рядом с собой этого прилежного ученика.
— Как обстоят дела?
— Ученики ещё не до конца оправились от шока, но всё равно помогают отстраивать Слюр-стрит. Самоотверженность мистера Шардана вдохновила многих преподавателей вернуться к нам, — ответил Свен, собирая документы, которые я уже прочла.
Разумеется, Флат не остался в стороне и тоже помогал, чем мог. Удивительно, но этих двух самородков класса Эль-Меллоев все любили. Даже Флат излучал энергию, которая пробуждала в людях желание помочь. Это было моей слабостью, поэтому я невольно чувствовала лёгкую зависть.
— Вы отправитесь на Суд Великих в одиночку?
— Я возьму лишь Триммау. Жаль, что от моего брата сочувствия не дождёшься, — надувшись, сказала я.
Мелвин договорился с «Рельсовым цеппелином», но команду собрала я. Если бы у меня был кто-то ещё, способный решить все мои проблемы, мне не пришлось бы искать своего брата.
— Я обещал защищать Вас!
— Думаешь, я тебе позволю? — рефлекторно крикнула я в ответ.
Флат щёлкнул пальцами и снова заскучал.
Я сделала глоток горячего чая, прежде чем объяснить свою вспышку гнева.
— В посещении Суда Великих на самом деле нет ничего опасного. Присутствие постороннего пошатнёт баланс всей Часовой башни. К тому же, как сказал мистер Шардан, вы двое за всё здесь в ответе, пока идёт собрание.
— Предоставь всё мне! Я надёжен, как «Титаник»! Все айсберги – бах! – разлетятся на куски!
— Это из какого мира «Титаник» такой?!
Огрызнувшись на Флата, я подумала о ещё одной неприятной переменной.
А Мелвин чем был занят?
Договорившись с «Рельсовым цеппелином», он связался с Трамбелио. Что с ним стало потом, я не знала.
Демократическая фракция взяла его за горло?
Скорее всего. Всё-таки Мелвин был членом семьи Трамбелио, которая находилась в центре демократической фракции. Для человека в его положении было нетипично помогать нам, поскольку технически мы всё ещё относились к аристократической фракции.
Несмотря на это, Мелвин оставался собой. Учитывая, что развлечение для него было важнее собственной жизни, он бы, вероятно, так легко не сдался.
По нему не скажешь, но этот парень был публичным лицом семьи Вайнс. Его не стали бы убивать. Значит…
В моей голове промелькнули воспоминания о главе Трамбелио.
Разумеется, если Лорд Макдонелл сделал свой шаг, то Мелвина могли посадить под замок.
Изначально Лорд Юлифис тоже собирался действовать.
Похоже, он представлял традиционалистов Часовой башни. Несмотря на их мимолётный союз с фракцией Эль-Меллой, он, вероятно, видел в нас пятно, которое необходимо вывести.
Что же касается Ольги-Марии, представляющей ещё одного Лорда… Я не верила, что факультет астрологии нас спасёт. Нас почти ничто не связывало, поэтому многого я от неё не ожидала.
Ну надо же, фраза «окружили со всех сторон» начала казаться чуть ли не милой.
Подумав об этой отсылке на восточную историю, я попыталась не улыбнуться.
Больше всего меня беспокоило то, что на самом деле я чувствовала себя довольно-таки счастливой. Если бы я оказалась в положении, более подходящем моей личности, то стала бы, наверное, тираном. Только не говорите, что я и так тиран. Пожалуйста.
— Госпожа, — сказала Триммау, прерывая мои мысли.
Похоже, что она приняла звонок из приёмной учебного здания. Не оставляя мне даже шанса подумать, с её ртутных луб слетели слова, которых я боялась больше всего:
— Автомобиль Тайного отдела вскрытия прибыл.
— Тайного отдела вскрытия?
— Да. Суд Великих состоится завтра, так что участникам пора отправляться в Альбион.
Я нахмурилась ещё сильнее. Стоит, наверное, подготовить какое-нибудь магическое лекарство, чтобы не обзавестись морщинами раньше времени, как мой брат.
— Им свойственно нетерпение. Также Тайный отдел вскрытия не отдаёт предпочтение Лордам. Интересно, я получу ещё немного времени на подготовку, если вежливо попрошу? — тихо сказала я, закусив губу.
В отличие от поезда, на котором мой брат отправился в Альбион, в ожидавшей меня машине своевольничать не получится. Вероятно, кто-то из демократической фракции решил приложить к этому руку, чтобы не усугублять ситуацию. Проклятье, может, даже само собрание будет перенесено.
— Ваше Высочество?
— Всё в порядке, Райнес?
Свен и Флат с беспокойством смотрели на меня.
Пришлось признать, что они, несомненно, были достойны своего титула, когда дело касалось напряжённых моментов. В основном эти двое действовали на нервы, но компенсировали это своей верностью и надёжностью.
— Да, разумеется. Пора выдвигаться со всем достоинством. Обязательно проводите меня с серьёзными лицами.
Я залпом осушила чашку с чаем.
И уже через несколько минут вместе с Триммау села в лимузин, который ждал нас во мраке.
*
Старик по имени Джерафф вернулся ровно через полчаса, когда Сэйген и Лувия уже начали с нетерпением предлагать выдвигаться, не дожидаясь его.
— А, всё-таки не сбежали.
— Вы вернулись!
Джерафф не обратил на Сэйгена внимания и пожал плечами. Я внезапно осознала, что он напоминал мне его ученика Флюгера. Вскоре до нас всех дошло, что старик не просто выходил прогуляться, доказательством чему служила корзина, которую он нёс на спине.
— Ладно, теперь давайте за мной, — сказал Джерафф и вновь развернулся.
В этот раз мы также усилили ноги с помощью магии. Со стороны, вероятно, могло показаться, что наша группа оседлала ветер.
Старик привёл нас к подножию небольшого холма в пустошах.
Мы были не так уж далеко от того места, где нас высадил «Рельсовый цеппелин». Однако вместо пышной растительности землю покрывали трещины, которые складывались в узор, похожий на чешую. Может быть, у меня просто разыгралось воображение, но это напоминало хвост мёртвого дракона. Я не могла подтвердить свои подозрения и поэтому решила сделать вид, что это была обычная грязь.
Сухой ветер отличался от зимних порывов на поверхности. В нём были следы магической энергии, которые будоражили мои Магические цепи, словно иголки, покалывающие кожу. Посмотрев на светящийся купол над нашими головами, я невольно сглотнула.
Даже если под ногами у меня была обычная грязь, Альбион всё ещё оставался необычным местом. Он словно активно отвергал современный мир.
— Зайдём с обычного входа. За мной, — сказал Джерафф, обращаясь больше к самому себе.
Затем он поставил корзину на ближайший камень и повернулся к нам.
— Скажи-ка, монах, — сказал старик Сэйгену. — За сколько прыжков ты доберёшься до вершины этого холма?
— Что?
Монах посмотрел в сторону холма, на который указывал Джерафф. Высота его была порядка двадцати метров, а вытянутая вершина напоминала голову огромного мамонта.
— Примерно за два.
Сэйген нахмурился и приготовился к прыжку. Расставив руки, он взмыл в воздух, словно у него вдруг выросли крылья. Монах сказал, что ему потребуется два прыжка, но, видимо, он от чего-то отталкивался, пока поднимался на холм. Его движения были слишком быстрыми, чтобы что-то разглядеть. Я даже глазом моргнуть не успела, как он оказался на вершине.
— Неплохо. Это искусство тэнгу?
— Да. Мой отец только его и хвалил.
— Удобно. Исследуя Альбион, забирайся как можно выше. Тренировки сюгендо очень похожи на подготовку, необходимую для выживания здесь. Когда-то я был в одной команде с монахом вроде тебя. Его навыки весьма впечатляли.
Услышав это, Сэйген несколько раз моргнул от удивления.
— В Альбионе тоже есть монахи?
— Думаю, можно сказать, что магов и заклинателей здесь больше, чем на поверхности. Ты потерял руку, да? Это была цена за использование какой-то магии?
— Что-то вроде того.
Мне, наверное, не стоило это делать, но я отвела взгляд. У меня просто не получалось смотреть ему в глаза, потому что именно моё копьё лишило его руки.
— Видимо, произошло это недавно. Ты потерял равновесие, когда прыгнул. Будь рука на месте, ты бы использовал магическую печать, верно?
— Ну, её уже не вернуть, поэтому и думать об этом бессмысленно, — Сэйген криво улыбнулся, отчего моя грусть стала ещё сильнее. — Я уже устал считать всё то, чего лишился.
Взяв Магическую метку, которую оставил его брат, Сэйген отправился в замок Адра, чтобы вернуть утраченное. В качестве платы за восстановление метки хозяин замка лишил его изначальной личности.
Это привело к сражению, в результате которого Сэйген остался без правой руки.
Поэтому монах решил не объяснять, как это произошло, и просто сказал, что сдался, видимо, чтобы не расстраивать меня. Однако от этого мне легче не стало.
— Дай посмотреть, — приказал Джерафф.
— А?
— Закатай рукав и покажи.
Не ожидавший такого напора Сэйген нехотя подчинился. Джерафф внимательно посмотрел на массу регенерирующей плоти, после чего внезапно схватился за неё.
— Ай! Вы чего?! Совсем спятили?!
— Потерпи маленько, — лаконично ответил старик, вывернул культю Сэйгена и надавил на место отсечения.
Сэйген взвыл от боли.
— Мистер Сэйген!
Я уже хотела броситься к нему, но учитель меня остановил.
— Не надо.
— Но…
Я проглотила все свои возражения, когда увидела, что учитель смотрел не на Джераффа или Сэйгена, а на обрубок руки. Из плоти торчал слабо светящийся зелёный побег, который начал стремительно разрастаться.
— Не знал, что корни духа можно использовать таким образом!..
— Кха-а-а-а!
Словно подгоняемое воплями Сэйгена, растение оплело то, что осталось от руки Сэйгена. На извивающихся ветвях появились листья, которые затем так же быстро опали. Это походило на жизненный цикл дерева, сжатый до нескольких секунд.
Прежде чем я успела переварить происходящее, ветви приняли форму руки. Она напоминала обычное дерево, но Сэйген, похоже, полностью ей владел. Он осторожно ощупал новую руку, после чего попробовал сжать и разжать пальцы.
— В Альбионе с помощью корней духа управляют каменными статуями. Так они могут двигаться, сохраняя изначальную форму. Подобное применение тоже возможно, если Магические цепи обладают достаточной совместимостью.
— Ох… Где Вы… их… взяли?.. — с трудом произнёс Сэйген и упал на колени, потому что боль ещё не утихла.
— На поверхности корни духа днём с огнём не сыщешь, но здесь их вполне можно раздобыть. Самое то для твоих практик, не так ли? Это, конечно, не родная рука, но ты привыкнешь.
Договорив, Джерафф отвернулся с таким видом, словно он не руку Сэйгену вырастил, а отдал что-то из старой мебели.
— Эдельфельт.
— Может, хватит уже называть меня по фамилии?
Несмотря на злобный тон, в голосе Лувии не было обычного презрения. Вероятно, она всё ещё находилась под впечатлением от увиденного.
— Тебе известны техники поиска врагов с помощью драгоценных камней, верно?
— Разумеется, поскольку маги постоянно становятся объектом неприязни.
Лувия была охотником. Поэтому её и называли самой элегантной гиеной в мире. По её мнению, любую обиду следовало возвращать сторицей.
— Хорошо. Это полезно, но в Великой Магической цепи постарайся не концентрировать энергию слишком сильно. Здесь её полно, поэтому твоя система оповещения будет срабатывать по любому поводу. Это, конечно, скажется на точности, но тебе лучше сузить круг целей.
— Целей? — повторила Лувия. Видимо, старик пробудил в ней интерес.
— Да. Постоянно меняй параметры поиска в зависимости от ситуации, и всё будет хорошо.
Посреди предложения Джерафф внезапно вскинул руку. Несколько предметов со свистом разлетелись по пустоши. Похоже, это были какие-то минералы, добываемые в Альбионе. Позже я осознала, что старик использовал приспособление на запястье, которое позволяло ему метать вещи, не двигая рукой.
— Сколько камней я бросил? Куда они улетели?
— Испытываешь меня?
Лувия достала синий самоцвет, и с её прекрасных губ слетела ария:
— Call(Пробудись).
За несколько секунд цвет самоцвета сменился сначала на красный, затем на жёлтый.
Девушка, которую это нисколько не смутило, произнесла:
— Семь. Нет, ещё один ты прячешь за спиной. Они вон там.
Лувия подкинула самоцвет. Он устремился туда, где упали камни старика, и поднял их в воздух.
— Вот зараза. Тебе потребовались лишь двадцать секунд и одно слово? Я ожидал… не знаю, минут пятнадцать. Если бы только мои ученики были такими же талантливыми.
— Эй! — негромко возмутился Флю.
Учитель наклонил голову на бок и шагнул вперёд, словно у него возник вопрос.
— У Вас были другие ученики?
— О да. Я же заклинатель. Нам не нужно обучать магии с глазу на глаз, как это делают обычные маги, — объяснил Джерафф, с гордостью погладив свою лысую голову. — Но, если не считать этого идиота, все они мертвы.
— Что?.. Почему?
— Это старая и очень скучная история. У вас нет времени её выслушивать. Вот, возьмите.
Он вручил нам лист обычной, как могло показаться, офисной бумаги. Вероятно, на него было наложено защитное заклинание, но он не выглядел как катализатор или Тайный знак. Этот лист, колыхавшийся на ветру, внушал что угодно, но только не уверенность.
Однако учитель ахнул, когда увидел его содержимое.
— !..
— Это свежая карта Альбиона. Я попросил друга, знакомого с подземельем, показать места, где недавно видели монстров. С этим Флю сможет гарантировать вам максимально безопасный путь к нижним слоям.
Флю изменился в лице.
— Подожди, откуда она у тебя?
— Я старик, живущий на окраинах шахтёрского города, который не может даже нормально пользоваться магией. Без этого мне не обойтись. Если будете следовать маршрутам на этой карте, то сможете свести столкновения с фантазменными видами Великой Магической цепи к минимуму.
— Я не это имел в виду! — вскричал астролог. — Корень духа, эта карта… Такие вещи за полчаса не раздобудешь. Если бы ты попросил меня достать их, то я потратил бы на это как минимум год!
Я поняла. Это место представляло собой гигантский лабиринт, поэтому любая карта с нанесёнными на неё ареалами обитания монстров, должно быть, стоила кругленькую сумму.
— Но почему Вы решили отдать её нам?.. — невольно спросила я.
— Как уже сказал мой глупый ученик, я умер много лет назад, — сказал Джерафф таким тоном, словно ему надоело объяснять. — Мёртвым не нужны деньги или личные вещи. Я заклинатель, поэтому мне некому передать свои пожитки. Я всё равно планировал когда-нибудь с ними расстаться. И такая возможность мне выпала. Эй, Лорд.
— Что?
Мой учитель повернулся к старику. Его лицо всё ещё было напряжено, вероятно, потому что он понимал всю ценность куска бумаги, который ему только что вручили.
— Вы своего добились. Из моих старых знакомых никто бы не поверил, что мне кланялся Лорд. Чего уж там говорить, мне с трудом верится, что нью-эйджер смог стать Лордом.
Он начал смеяться, в то время как маги вокруг меня ещё не оправились от изумления. Кто мог знать, что старик расстанется с таким сокровищем?
— Благодарю за похвалу, — сказал учитель, вновь склонив голову. — Если позволите, у меня есть ещё одна эгоистичная просьба. Вы не могли бы передать сообщение?
— Ха-ха, зависит от его содержимого.
Старик принял записку из рук учителя, прочитал её и выгнул бровь.
Интересно, почему?
Это был довольно любопытный поворот событий. Они знали друг друга меньше часа. Однако, если верить Флю, этот старик готов был отдать всё, чтобы помочь нам.
Должно быть, что-то в их беседе глубоко его тронуло. Меня тоже посетило некое чувство, но эффект был не таким сильным.
— Флю, возьми вот это.
Старик достал какие-то инструменты и передал их Флю.
— Я слегка их улучшил. Думаю, тебе не нужно объяснять, как ими пользоваться. И ещё вот это. У меня не было возможности отдать его раньше. Это нож, которым я когда-то орудовал.
— Уверен, старик? Ты отказывался с ним расставаться, сколько бы я ни просил.
— Он мне больше не нужен. Просто привязался я к нему, вот и не отдавал.
Флю закинул на плечо набитый инструментами рюкзак и спрятал нож под одеждой после быстрого осмотра.
— Понял. Спасибо.
— Не нужно меня благодарить. Ого, уже поздно. Вам лучше поспешить. — сказал старик и помахал рукой, словно желая избавиться от нас как можно быстрее. Несмотря на то, что его действия, казалось, выражали неприязнь, мне было трудно воспринимать их в таком духе.
— Проживи ещё немного, ладно? — немного помедлив, пробормотал Флю.
— Ха, серьёзно? Ты там у себя на поверхности точно не забыл, кто я такой?
Старик улыбнулся, обнажив неровные зубы. Своим смехом он напоминал мне Адда. Этот не совсем приятный звук нёс в себе искренние эмоции. Пока я думала об этом, из клетки под моим правым плечом раздался глухой стук.
Я повернулась и увидела, как Флю подгоняет моего учителя.
— Пошли, Лорд Эль-Меллой II.
— Точно?..
— Ну…
Флю начал идти, так и не ответив на вопрос. Лувия и Сэйген быстро попрощались с Джераффом и поспешили следом.
Спустя какое-то время издалека до нас донёсся голос старика:
— Флю! Лорд Эль-Меллой II! Мне не очень-то хочется снова видеть ваши жалкие рожи, но вы уж вернитесь живыми!
Флю не стал разворачиваться и поднял руку, тем самым давая понять, что он всё понял.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 26.03.2023, 12:41 | Сообщение # 89 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 3
Следуя за Флю, мы дошли до холмистой местности, где всё ещё чувствовался недостаток растительности. Вместо неё здесь возвышалось несколько покрытых трещинами колонн. Они чем-то напоминали огромный каменный круг, но вряд ли всё так и задумывалось. Скорее всего, это просто были остатки очередного строения, которое со временем обветшало и развалилось.
Джерафф продолжал следить за нами, словно статуя на горизонте, пока не исчез из виду.
— Этот старик мёртв для мира магии. Он сам навлёк на себя это, но отчасти вина лежит на мне.
— Почему? — спросила Лувия, прокладывая себе путь между колоннами.
— Он сказал, что все его ученики мертвы, кроме меня, так?
Ученики Джераффа. Вероятно, они тоже были заклинателями.
— Он не соврал, но и всей правды не сказал. На самом деле их всех убили.
— Убили?! — воскликнул Сэйген. Он так испугался, что даже перестал держаться за свою новую руку. Я тоже навострила уши.
— Джерафф уже тогда был Выжившим из лабиринта, — объяснил Флю.
Это соответствовало тому, что сказал нам старик при первой встрече.
— Часовая башня на поверхности лучше всего подходит для магических исследований, но боевой опыт заклинатели получают именно в Альбионе. Поднявшись на поверхность, Джерафф прославился своим умом и способностями. Надо отметить, что он также был весьма любопытным и брал под своё крыло других одиноких и таких же несчастных магов, в том числе меня.
Слушая Флю, я представляла себе, каким этот старик когда-то был.
Я видела, как он стоял под ярким солнцем Среднего Востока, окружённый юными магами. Может быть, класс Эль-Меллоев был таким же, когда его возглавил мой учитель. Команда под предводительством Флю, вероятно, обладала неуёмной энергией и взаимодействовала с множеством различных банд и группировок.
— Наверное, он чем-то взбесил Часовую башню, — сказал Флюгер. Его голос тяжело опускался на красновато-коричневую землю. — Они верили, что таинства необходимо скрывать. Джерафф всегда работал в тени и не делал ничего, что открыто нарушало бы правила Часовой башни. И всё же он был слишком беззаботным и самоуверенным. Он нажил себе немало врагов, а его длинный язык и прочие дурные привычки лишь делали всё ещё хуже. В итоге мы вроде как перестали общаться. Я не раз предупреждал, что ему лучше уладить все свои проблемы, прежде чем на него обратят внимание, но он не слушал.
Если верить Флю, последний инцидент произошёл, когда Джераффу заплатили за проникновение в другую страну. На его мастерскую устроили налёт, когда он оказался слишком вовлечён в региональные конфликты. Мне было сложно поверить, что группа пусть и неопытных, но магов стала жертвой простых людей с огнестрельным оружием. Неужели барьеры вокруг мастерской оказались такими хрупкими, что их смогли разрушить обычные пули?
Несомненно, это была работа заклинателей, ненавидевших Джераффа.
Когда он вернулся, его мастерская уже лежала в руинах. Джерафф лишился всех катализаторов и талисманов, которые он собирал всю свою жизнь. Учеников, охранявших по его просьбе мастерскую, жестоко убили, а на телах остались следы пыток.
— После смерти учеников Джераффа охватила жажда мести, — каждое слово Флю сочилось настолько сильным сожалением, что его невозможно было скрыть. Потому что его не было в тот день на месте трагедии? Или же потому что ему не удалось вразумить старика? — Всех исполнителей, всех, кто просто был там, и всех, кто спровоцировал это преступление – Джерафф отыскал и убил. Именно он научил меня гаданию. От него так просто не спрячешься. Два года мести за убийство учеников превратили его в демона.
— …
Это напомнило мне тень.
Любой рано или поздно становится чем-то одержим. Но над стариком сгустилась настолько мрачная туча, что он практически слился воедино с собственной тенью. В конце концов, страх исчезает, когда ты превращаешься в то, чего боишься.
— Однако всегда наступает момент, когда судьба настигает тебя. Джераффу пришлось заплатить за свою месть. В ту ночь судьба пришла к нему под личиной убийцы.
— Убийцы? — переспросил учитель, вытирая пот со лба. Он изо всех сил старался не отставать от Флю.
— Он был хорошо известен в тех кругах. Какой-то перспективный малый с Дальнего Востока, убивавший с помощью особой магии. Не знаю, как она работала, но всего одна его пуля – и Магические цепи Джераффа вместе с его меткой стали мусором.
— !..
Учитель напрягся.
Может быть, он внезапно что-то вспомнил. Или, может, Флю испытывал его этой историей.
Как бы то ни было, я понятия не имела, что творилось в его голове. Но мне вряд ли нужно было это знать. Он сказал бы мне, если бы счёл это необходимым. Я доверяла ему.
— Похоже, ты много знаешь про этого убийцу.
— Ещё бы, — ответил Флю. — Мы однажды работали вместе.
Учитель был не единственным, кто проявил интерес к истории Флю.
— Подожди, разве ты не сказал, что виноват в его смерти? — спросил Сэйген.
— Повторюсь, отчасти вина лежит на мне. Мы тогда были не особо близки. Я всегда думал, что ненавижу его. Может быть, так оно и было, но… вы же знаете моё прозвище, да? «Убийца учителя», — произнёс Флю, поднимаясь на холм. В его голосе чувствовалась вина. — Тот наёмник обладал талантом. Обычным магом его не назовёшь. Он был безумным стратегом, который знал все уязвимые места своей цели и как их использовать. Джерафф хорошо владел магией, но убийца не дал ему шанса вступить в бой. Пуля прошила его тело насквозь – и всё было кончено. Если бы я не сделал вид, что добил его, и не спрятал в Альбионе, Джераффу вряд ли удалось бы выжить. Есть вероятность, что убийца всё знал. Может быть, он оставил нас в покое лишь потому, что Джерафф практически перестал быть магом.
— …
Учитель хранил неестественное молчание. Флю продолжил, не обращая на него внимания:
— До меня доходили слухи, что за всем этим стоял кто-то из аристократов Часовой башни, но, поскольку убийцам заплатил кто-то другой, выйти на него попросту невозможно.
— Разумно. Едва ли кто-то из знати Часовой башни стал бы лично платить за подобные предприятия, — вставила Лувия, которая шла за моим учителем. Вероятно, она привыкла к таким делам.
Сложно было представить себе в одной комнате наёмников-заклинателей и магов благородных кровей, но убийство являлось одним из тех вещей, которые сводили их вместе.
Флю прикоснулся к колонне. Взгляд его блуждал по трещинам в камне.
— Было время, когда Джерафф поносил больших шишек из Часовой башни. Он их терпеть не мог за попытки подмять под себя весь мир. Вероятно, только поэтому он и отправился в Альбион. А после возвращения на поверхность стал действовать ещё грубее, видимо, по той же самой причине. Он считал себя успешным и знаменитым, а раз так, то ему не было дела до того, что думали ублюдки из Часовой башни. Поэтому Джерафф продолжал их игнорировать. И это стоило ему дорогих учеников, мастерской, в которой он провёл так много времени, и цепей с меткой, которыми он так гордился. Мой учитель лишился всего. Ему удалось добраться до Альбиона, но я не знал, справится ли он. Конечно, суровая жизнь не стала бы для него проблемой, но у него не осталось ничего, чтобы оправдывать своё существование. Люди обычно не задерживаются в этом мире, если жизнь лишена смысла.
— …
Кажется, я поняла.
Я ещё никогда не стремилась к чему-то с такой решимостью. Моё сердце не ведало пламени жажды проявить себя. Но если бы я хотела осуществить своё желание, то это явно ограничило бы меня в действиях. Потому что вес желания сравним с весом души. Без определённых лишений мечты не достичь. Она становится не только сокровенным желанием, но и образом жизни. Как человек, чьи мечты привели к исчезновению всего, чем он дорожил, должен был провести то время, что ему осталось?
— Поэтому он так удивился, когда Лорд поклонился ему, — с кривой улыбкой сказал Флю. — Джерафф был не единственным заклинателем, строившим свою карьеру на желании унизить Часовую башню. Разница в том, что ему удалось осуществить свою мечту. Затем судьба сыграла с ним жестокую шутку, и вся его жизнь пошла под откос. Твои действия, видимо напомнили о мечте, которая у него когда-то была. Скажи, Лорд Эль-Меллой II. Ты поклонился ему, потому что обо всём этом догадался, верно?
— Ох… — вырвалось у меня. Я наконец-то поняла, почему Флю затеял этот рассказ.
— По-твоему, я какой-то злыдень, использующий желания других для достижения собственных целей? — меланхолично спросил мой учитель.
Некоторые наверняка осудили бы его за это. Вероятно, это был один из способов, которые помогли учителю сохранить должность в Часовой башне. Он не умел плести интриги и совершенно не разбирался в деликатных межличностных отношениях. Однако ему было по силам видеть whydunnit, скрывавшийся в сердцах магов.
Если цели объекта внимания моего учителя имели отношение к бездне магии, то его пытливый взгляд видел душу человека насквозь.
«А Вы прозорливы».
Эти слова старик сказал учителю не так давно. Он имел в виду именно это?
Флю улыбнулся в ответ. Его улыбка отличалась от предыдущей, в которой читалась самоиздёвка.
— Вовсе нет. Джерафф знал, что ты используешь его желание себе на пользу, но всё равно помог тебе. Наверное, он подумал, что все его усилия наконец-то были вознаграждены. На самом деле мне стоит поблагодарить тебя.
Сказав это, Флю развернулся.
Фигура старика уже исчезла из виду, но мне невольно казалось, что он всё ещё стоял там, ожидая нас у подножия холма.
Меня начали обуревать эмоции, с которыми я не могла совладать.
Маги считались монстрами, которые жертвовали своей человечностью ради таинств. И это было правдой. Я сама несколько раз становилась тому свидетелем. Но почему меня не покидало чувство, что порой они были невероятно человечными?
После нескольких минут молчания Флю остановился.
Я ахнула.
Мы дошли до холмистого региона. Повсюду лежали странные камни. Одни имели сферическую форму, другие – треугольную. Некоторые даже были похожи на звёзду. Все они были сложены вертикальными стопками, сохранявшими устойчивость по причине, которую я не могла себе представить. Зрелище больше походило не на произведение искусства, а на игровую площадку гигантского ребёнка, сваявшего эти формы из глины.
Вблизи кучи камней выглядели ещё причудливее. Некоторые, похожие на огромные каменные опухоли и покосившиеся башни, словно отвергали гравитацию. Однако все они оставались на месте, из-за чего я даже начала сомневаться в своём чувстве равновесия. Это абсурдное зрелище тоже было результатом силы мёртвого дракона.
Пока я восхищённо глазела по сторонам, Флю произнёс:
— Там.
— Где?
— Вход в основную часть лабиринта. Таких много. Одна из примерно десяти команд, с которой я имел дело, пользовалась своими особыми проходами. На карте Джераффа изображены всевозможные срезы, которыми можно воспользоваться отсюда.
— Одна из десяти? — с интересом спросила Лувия. — То есть ты входишь в десять процентов? Это обнадёживает.
— Просто повезло. Ты же знаешь, я хорош в гадании.
Флю нехотя потянулся к маленькому ножу на поясе, однако в самый последний момент передумал и выбрал другой. Сперва он хотел взяться за тот, который ему отдал старик.
— Lead me.
Нож описал дугу в воздухе. Кажется, я увидела, как он неестественно замер на мгновение, прежде чем устремиться к одной из каменных колонн. Скорее всего, Флю использовал некую магию иллюзии, которой его, вероятно, обучил старик.
— Хорошо, этот путь ещё можно использовать.
— Структура Альбиона постоянно меняется, не так ли? — спросил из-за его спины учитель.
— Зависит от того, повезёт нам или нет. Как бы то ни было, без этого среза в двадцать часов нам не уложиться.
— Ты прав.
— Берегите головы! — сказал Флю и исчез в проходе. Следующим был Сэйген, затем мой учитель, Лувия и я.
Мы оказались в огромной пещере.
— Что ж, давайте спускаться в Великую Магическую цепь.
Голос Флю эхом разнёсся по пещере, пока я вглядывалась в бездонные глубины.
|
| |
| |
| Akagi | Дата: Воскресенье, 26.03.2023, 12:43 | Сообщение # 90 |
|
Wild Card Owner
Группа: Администраторы
Пол:
Сообщений: 536
| 4
Свет спиралью струился сквозь тьму, танцуя, как светлячок, и сверкая подобно бенгальскому огню.
Он отличался от обычных солнечных лучей или искусственного света и больше напоминал вспышку взрыва. Его источником служила магическая энергия, переполнявшая переплетающиеся тоннели, которые изобиловали развилками и резкими поворотами.
Здесь сходилась энергия из нескольких источников в Великой Магической цепи.
Из-за кораллов, усеивавших поверхность под ногами, это место походило на океанское дно. Разумеется, кораллы в глубинах Альбиона нельзя было назвать обычными. Хоть они и обладали внешней схожестью со своими родственниками на поверхности, богатый магической энергией воздух окрасил их в загадочные цвета.
Причиной всему этому был мёртвый дракон, который пытался прорыть себе путь в царство фей. Всё, что за это время появилось на его трупе, в конечном итоге образовало лабиринт.
Сила дракона создала пространство, в котором сохранился дух давно утерянной эпохи богов. Поэтому все существа и растения, эволюционировавшие в Альбионе, полностью отличались от своих родичей на поверхности. Это место было единственным, где магическая энергия могла излучать свет.
Альбион называли самым ценным активом Ассоциации магов, и это не было преувеличением.
И теперь в эту часть лабиринта проникли два незваных гостя.
По пещере эхом разнёсся львиный рёв.
Однако его источником вовсе не обязательно была большая кошка. В отличие от львов, существо обладало двумя головами, крыльями стервятника и огромными когтями, с которых капал густой яд. Эти существа не упоминались даже в легендах на поверхности и существовали лишь в Альбионе.
Разумеется, этот зверь не был одним из чужаков. В пещере, помимо него, присутствовали другие силуэты.
Он снова издал насыщенный магической энергией рёв, привлекая внимание двух фигур. Даже существо родом из Альбиона, скорее всего, потеряло бы сознание от этого рёва и стало пищей двухголового льва.
— Мне всегда печально видеть беспомощность доблестного охотника перед более сильным противником, — пробормотала одна из фигур, медленно обнажая клинок.
Из-за своей логичности это действие лишь казалось медленным. На самом деле оружие описало дугу во тьме с невероятной скоростью.
— Гефест.
Было неважно, услышал ли зверь эту негромкую арию. Клинок, усиленный именем бога-кузнеца, начисто срезал обе его головы.
— Ах, что за чудесное место этот лабиринт. Каллисфен, окажись он здесь, наверное, разрыдался бы от счастья.
Осматриваясь, Фэйкер убрала древний македонский клинок в ножны.
— Тебе не кажется, что уже пора, современный маг?
— Нет, ещё рано, — улыбаясь, сказал Хартлесс, стоявший за её спиной.
Несмотря на улыбку, он выглядел гораздо менее собранным, что для Фэйкер было непривычно. Хартлесс снабжал её магической энергией с тех самых пор, как они проникли в Альбион.
До сего момента Фэйкер уничтожала всех врагов, которые вставали у них на пути, с помощью Благородного Фантазма. Она была опытным воином и знала, как беречь энергию, однако её дополнительный класс почти не получал поддержки от Святого Грааля. Магической энергии, которой воительницу снабжал Хартлесс, хватило бы, чтобы истощить нескольких обычных магов.
В отличие от ситуации на «Рельсовом цеппелине», доктор Хартлесс подавлял свою невероятную усталость от поддержки Фэйкер и тоже участвовал в сражениях. Он был готов к этому, но уже давно бы рухнул от истощения, если бы не богатая магическая энергия, естественным образом существовавшая в Альбионе.
— Почему-то мне кажется, что я начинаю к этому привыкать. Я думала, что всё будет гораздо сложнее, — сказала Фэйкер, восхищённо приподняв одну бровь.
— Несмотря на то, что я уже давно покинул Часовую башню, должность главы факультета даётся не просто так.
Криво улыбнувшись, маг отхлебнул эликсира из флакона. Он был не только очень дорогим, но и вызывал сильное привыкание при чрезмерном употреблении. Однако отчаянные времена требовали отчаянных мер. Питательные напитки, созданные современными учёными, надёжнее и эффективнее помогали держаться на ногах, но этот эликсир во много раз лучше активировал магическую энергию.
— Думаю, половина пути уже позади, — сказала Фэйкер, пожимая плечами и спокойно наблюдая за Мастером.
— Твоя интуиция впечатляет. Мои подсчёты говорят примерно то же самое.
— Люди с плохой интуицией не достойны следовать за моим царём в его великих завоеваниях. Любой, кто пережил столько походов, должен, по крайней мере, развить её в достаточной степени.
— Вот как. В какой-то момент интуиция перестаёт отличаться от предсказания будущего.
Хартлесс глубоко вдохнул воздух, который был таким влажным, что мог сравниться с океанской водой, и они продолжили путь.
Какое-то время Фэйкер молчала, внимательно следя за мраком Великой Магической цепи, но вскоре внезапно произнесла:
— Получается, через полдня ты меня убьёшь.
— Да.
Фэйкер кивнула, услышав столь сухой ответ.
— Ты же используешь меня в качестве катализатора для призыва божественного духа Искандера. Вероятно, я исчезну из современной эпохи. Можно сказать, что моё желание наконец-то осуществится.
— Твоё желание?
— Умереть за моего царя. Ты поможешь мне его исполнить?
В ответ на это Хартлесс нахмурился.
— Прости.
— Не стоит, — с улыбкой сказала Фэйкер.
Она улыбнулась так впервые после призыва.
Сама того не заметив, воительница поднесла к губам свою флягу с вином, отдаваясь аромату перебродившего винограда. Им пришлось отправиться в путь налегке, однако Фэйкер настояла на том, чтобы взять с собой лучшее вино.
— Ты же маг, верно? В таком случае убей меня храбро и с гордостью. Веди своих людей вперёд, используя одновременно древний и новый свет эпохи богов.
После этих слов Фэйкер вдруг сменила тему.
— Нет… Ты затеял всё не ради этого.
На долю секунды – даже меньше, чем на долю секунды – Хартлесс затаил дыхание. Лишь Слуге было по силам заметить столь маленькую перемену.
— Выходит, ты знаешь?
— Эй, мы знакомы уже два месяца. Я никогда не умела постигать тонкости людских сердец, но мне понятно, что ты за человек. Ты современный маг, чужак в собственном мире. У тебя необычайная способность к интригам, но ты ненавидишь их и поэтому никогда не раскроешь этот талант. Ты как опытный алхимик, который решил просто смотреть на облака вместо того, чтобы варить яды или лекарства. Твоя жизнь протекает в таком ступоре, что ты даже не услышишь зов моего царя.
— Меня ещё никто так не описывал.
— Значит, тебя окружают слепцы, — фыркнув, сказала Фэйкер.
После паузы Слуга развернулась и уставилась на своего Мастера.
— Так у тебя всё же есть чувство юмора? Или тебе нехорошо? Эликсир мозги скрутил?
— Ха-ха-ха, может быть. Но даже я смеюсь над шуткой, если нахожу её забавной, — ответил Хартлесс с намёком на ностальгию в голосе. — Ученики многое рассказывали мне об Альбионе. Возможно, твои слова напомнили мне о прошлом.
Фэйкер попыталась представить себе более молодого Хартлесса, каким он был, когда возглавлял факультет современной магии.
— Твои ученики были Выжившими из лабиринта?
— Да. Их звали Калуг, Ашара, Йорек, Гезелл и Куро.
Хартлесс произнёс имена учеников, словно слова арии на мёртвом языке.
— Куро эти истории нравились больше всех. Например, мне рассказывали, что Калуг и Йорек защищали остальных от фантазменных видов с помощью интересных техник. Они использовали благовония и флейты, пока Гезелл и Куро добывали минералы в Великой Магической цепи. Я слышал, что Ашара, дозорная команды, рисовала карты лабиринта, что наверняка было непростой задачей.
— Но разве они все не были шпионами, отправленными в Альбион Часовой башней? — спросила Фэйкер в лёгком замешательстве.
Она не понаслышке знала о шпионах и интригах, ведь этими инструментами пользовались даже в её эпоху. Однако у неё голова шла кругом от запутанного плана, охватившего несколько фракций и десятилетий, что, впрочем, было вполне естественно.
— Помимо Гезелла, Йорек и Калуг вызвали немало путаницы своими действиями.
Как и предполагал Лорд Эль-Меллой II, братья постоянно менялись местами. С их мотивом он тоже не ошибся. Таким образом они крали информацию из Тайного отдела вскрытия.
— Из-за этого мне пришлось убить Калуга – или Йорека – в Тайном отделе вскрытия, несмотря на то, что с Гезеллом удалось справиться по-тихому. Я разобрался с телом, как мог, но обмануть Гранда мне не удалось.
«Мне просто интересно, действительно ли они Ваши ученики, доктор Хартлесс?»
Этот вопрос задала ему Аозаки Токо. От её внимания не ускользнуло, что пропавшие ученики раньше подчинялись кому-то другому. Они отправились в Альбион, чтобы однажды помочь более могущественным представителям их фракций.
— Куро давно умер, не так ли? Получается, что только Ашаре удалось сбежать.
— Это неважно. Может быть, я уже не вернусь на поверхность. Мне просто хотелось избавиться от этих привязанностей.
— Привязанностей?
Фэйкер обратила внимание на серебряный кейс, который Хартлесс держал в руке. Он явно не относился к предметам, необходимым для выживания в лабиринте.
— Не забывай, что ты мой Мастер, — негромко произнесла Фэйкер, задержав взгляд на кейсе. — Мои желания не имеют значения. Тебе нет нужды следовать плану до конца. Если бы это был мой выбор, я бы незамедлительно унесла тебя из Альбиона куда угодно, будь то больница с тем доктором или какой-нибудь далёкий уголок, где о тебе никто не знает. Может быть, у меня не хватит магической энергии, но я буду с тобой так долго, как смогу, до конца Войны за Святой Грааль.
— …
Поколебавшись немного, Хартлесс спросил:
— Ты бы предпочла такую жизнь?
— Не смеши меня!
Это прозвучало громче, чем ей хотелось. Фэйкер на несколько секунд задумалась.
— Вообще-то… может, и предпочла бы.
В её словах чувствовалась тяжесть нескольких тысячелетий.
Они продолжили свой путь через коралловый лес Великой Магической цепи.
— При жизни я нигде долго не задерживалась, пока не повзрослела. Моего царя всё время куда-то тянуло. Олимпиаде же хотелось, чтобы я оставалась в храме и беспрестанно читала одни и те же молитвы для становления жрицей Диониса. Но для меня это была не «жизнь», а домашний арест. Лишь школа, которую я посещала, стала для меня домом.
— Школа? Ты про Миезу?
Рядом с этим городом находилась школа, где Искандера с его будущими генералами наставлял великий философ Аристотель. Она без преувеличения считалась одной из известнейших в истории. И Фэйкер тоже там обучалась.
— Ты проводила свободное время, наблюдая за облаками?
— Иногда, — мягко улыбнувшись, сказала Фэйкер. — Жаль, что я не делала этого чаще. Я была тенью царя, но не следовала за ним повсюду. В отличие от других, я освоила лишь половину знаний. Эвмен и Клит всегда избегали меня, потому что скептически относились к магии.
— Поэтому ты не можешь простить предателей, сражавшихся в войнах диадохов? — спросил Хартлесс. Его слова разили не хуже меча, которым она недавно убила двухголовое существо, похожее на льва.
— Может быть, — пробормотала Фэйкер.
После смерти Искандера его мать и генералы развязали бойню в попытке определить, кто среди них был достойнейшим. По этой причине Фэйкер не ответила на зов своего царя присоединиться к его армии и решила служить Хартлессу.
— Я осознала это вскоре после того, как ты меня призвал. Мысли о них всё ещё разжигают во мне ненависть. Может быть, мой брат тоже бы стал сражаться, если бы не погиб. Может быть, он бросился бы с головой в эту кровавую резню ради себя и меня.
— Ну, мне кажется, кровь тебе к лицу.
— А я надеялась, что ты не согласишься, — надувшись, сказала Фэйкер.
Настал её черёд задавать вопросы.
— Каково это, когда тебя предают собственные ученики?
— Хотел бы я ответить на это, — голос Хартлесса медленно опустился к земле, словно опавший лист. — Будь у меня быстрый и небрежный ответ, мы бы сейчас здесь не стояли. Большинство людей устраивает просто плыть по течению. Подавление эмоций является одним из базовых навыков мага. Но у меня это никогда не получалось. Поэтому я призвал тебя и привёл сюда.
Свет от Великой Магической цепи падал на лицо Фэйкер, сверкая белым и красным и словно подстраиваясь под её эмоции.
— Ага. Я бы поступила так же. Им не может быть прощения… Это эгоистично с моей стороны, но я не упущу шанс снова увидеть своего царя.
Почему улыбка Слуги была настолько чистой и невинной?
— В каком-то смысле мы похожи, не так ли?
— Да, действительно.
Хартлесс кивнул и внезапно отшатнулся, когда Фэйкер ткнула указательным пальцем в его лоб.
— Ты расклеился. Не смей больше показывать мне это жалкое лицо, — сказала она. — Впрочем… оно мне даже нравится. Я бы посмотрела на него вновь, может быть, за выпивкой.
— Ты же знаешь, что в употреблении алкоголя мне до тебя далеко.
— Конечно, знаю. Даже царю не удавалось меня перепить. Я же всё-таки жрица Диониса.
Вновь улыбнувшись, Фэйкер сделала очередной глоток вина.
— Как бы то ни было, у нас сейчас нет времени на вино, верно?
— Почему же?
Выхватив флягу из руки Фэйкер, Хартлес залпом осушил её.
Слуга из древней Македонии с удовлетворением посмотрела на него. Однако у неё остался ещё один вопрос.
— Суд Великих скоро начнётся, так ведь? Думаешь, всё пройдёт так, как ты предсказывал?
— Кто знает… На наш план это не повлияет.
— Верно.
Фэйкер вновь окинула взглядом лабиринт, уверенная в том, что их ждало ещё множество внезапных поворотов в этом коралловом лесу. Он был настолько прекрасен, что завлекал неосторожных чужаков прямо в пасти неведомых зверей.
По мере того, как они продвигались всё глубже, голос Хартлесса оставался твёрдым и уверенным.
— Вперёд. Обещаю тебе достойную смерть.
— Уж надеюсь, Мастер. Я ждала этого момента две тысячи лет.
Они шли бок о бок вдоль дороги из света и тьмы, словно ступая по свадебному ковру, ведущему к гильотине.
|
| |
| |
