| Главная » Статьи » Из Мифологии и Истории |
Аккадский эпос о Гильгамеше [Таблицы II и III]
Таблица II Шахмат привела Энкиду к людям, напоила, накормила, одела в красивые одежды, и стал он жить с пастухами, охраняя ночью стада от львов. Но однажды он встретился с Гильгамешем, и случилось все так, как предсказала мудрая Нинсун. Сначала повздорили богатыри, сошлись в битве, и не было на земле сражения подобного этому. Долго они бились, но одолеть друг друга так и не смогли. Зато, обнявшись, стали друзьями. Гильгамеш представил Энкиду своей матери и назвал своим братом. Шло время, Энкиду все более и более печалился. Гильгамеш стал расспрашивать нового друга о причинах его тоски и тот ответил, что жалеет, когда сила такая буйная и неуемная как у него пропадает без толку в городе. Тут же предложил Гильгамеш заняться изгнанием всего злого с земли, а начать с гор, где живет чудище злобное по имени Хумбаба[12] (это аккадское имя чудовища, у шумеров оно звучит Хувава). Энкиду предупреждает, что силы в этом бою будут неравные, Хумбабу победить смертные не могут, но правитель Урука уже загорелся походом и его теперь не остановить. Стали друзья готовиться к походу, мастера им оружие отливали, топоры боевые, кинжалы да палицы. Собрался совет мужей Урука, попробовали отговорить Гильгамеша, но, видя, что бесполезно это, благославили. Помолился царь богу Шамашу[13], и двинулись они в путь. В начале таблицы Ниневийской версии недостает — если не считать маленьких обломков с клинописью — около ста тридцати пяти строк, содержавших эпизод, который в Старовавилонской версии — так называемой Пеннсильванской таблице — излагается так: * "... Энкиду, встань, тебя поведу я * К храму Эане, жилищу Ану, * Где Гильгамеш совершенен в деяньях. * А ты, как себя, его полюбишь! * Встань с земли, с пастушьего ложа!” * Услыхал ее слово, воспринял речи, * Женщины совет запал в его сердце. * Ткань разорвала, одной его одела, * Тканью второю сама оделась, * За руку взяв, повела, как ребенка, * К стану пастушьему, к скотьим загонам. * Там вокруг них пастухи собралися, Шепчут они, на него взирая: "Муж тот с Гильгамешем сходен обличьем, Ростом пониже, но костью крепче. То, верно, Энкиду, порожденье степи, Во всей стране рука его могуча, Как из камня с небес, крепки его руки: * Молоко звериное сосал он!” * На хлеб, что перед ним положили, * Смутившись, он глядит и смотрит: * Не умел Энкиду питаться хлебом, * Питью сикеры обучен не был. * Блудница уста открыла, вещает Энкиду: * "Ешь хлеб, Энкиду, — то свойственно жизни * Сикеру пей — суждено то миру!” * Досыта хлеба ел Энкиду, * Сикеры испил он семь кувшинов. * Взыграла душа его, разгулялась, * Его сердце веселилось, лицо сияло. * Он ощупал свое волосатое тело, * Умастился елеем, уподобился людям, * Одеждой оделся, стал похож на мужа. * Оружие взял, сражался со львами — * Пастухи покоились ночью. * Львов побеждал и волков укрощал он — * Великие пастыри спали: * Энкиду — их стража, муж неусыпный. Весть принесли в Урук огражденный Гильгамешу: Далее в Старовавилонской версии недостает около пяти-шести стихов. * Энкиду с блудницей предавался веселью, * Поднял взор, человека видит, — * Вещает он блуднице: * "Шамхат, приведи человека! * Зачем он пришел? Хочу знать его имя!” * Кликнула, блудница человека, * Тот подошел и его увидел. * "Куда ты, о муж, поспешаешь? Для чего поход твой трудный?” * Человек уста открыл, вещает Энкиду: * "В брачный покой меня позвали, * Но удел людей — подчиненье высшим! * Грузит город кирпичом корзины, * Пропитанье города поручено хохотуньям, * Только царю огражденного Урука * Брачный покой открыт бывает, * Только Гильгамешу, царю огражденного Урука, * Брачный покой открыт бывает, — * Обладает он суженой супругой! * Так это было; скажу я: так и будет, * Совета богов таково решенье, * Обрезая пуповину, так ему судили!” * От слов человека лицом побледнел он. Недостает около пяти стихов. * Впереди идет Энкиду, а Шамхат сзади, Далее сохранился отрывок из основной Ниневийской версии. Вышел Энкиду на улицу огражденного Урука: "Назови хоть тридцать могучих, — сражусь я с ними!” В брачный покой преградил дорогу. Край Урука к нему поднялся, Против него весь край собрался, Народ к нему толпою теснится, Мужи вкруг него собралися, Как слабые ребята, целуют ему ноги: "Прекрасный отныне герой нам явился!” Было в ту ночь для Ишхары постелено ложе, Но Гильгамешу, как бог, явился соперник: В брачный покой Энкиду дверь заградил ногою, Гильгамешу войти он не дал. Схватились в двери брачного покоя, Стали биться на улице, на широкой дороге, — Обрушились сени, стена содрогнулась. * Преклонил Гильгамеш на землю колено, * Он смирил свой гнев, унял свое сердце * Когда унялось его сердце, Энкиду вещает Гильгамешу: * "Одного тебя мать родила такого, * Буйволица Ограды[14], Нинсун! * Над мужами главою ты высоко вознесся, * Эллиль над людьми судил тебе царство!” Из дальнейшего текста II таблицы в Ниневийской версии опять сохранились лишь ничтожные отрывки; ясно лишь, что Гильгамеш приводит своего друга к своей матери Нинсун. Во всей стране рука его могуч, Как из камня с небес, крепки его руки! Благослови его быть мне братом!” Мать Гильгамеша уста открыла, вещает своему господину, Буйволица Нинсун вещает Гильгамешу: "Сын мой, [...] Горько [...]” Гильгамеш уста открыл и матери своей вещает: [...] Подошел он к дверям, вразумил меня мощью Горько упрекал он меня за буйство. Не имеет Энкиду ни матери, ни друга, Распущенные волосы никогда не стриг он, В степи он рожден, с ним никто не сравнится Стоит Энкиду, его слушает речи, Огорчился, сел и заплакал, Очи его наполнились слезами: Без дела сидит, пропадает сила. Обнялись оба друга, сели рядом, За руки взялись, как братья родные. Далее содержание может быть восстановлено по III, так называемой Йельской таблице Старовавилонской версии. * Гильгамеш наклонил. лицо, вещает Энкиду: * "Почему твои очи наполнились слезами, * Опечалилось сердце, вздыхаешь ты горько?” Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу: * "Вопли, друг мой, разрывают мне горло: * Без дела сижу, пропадает сила”. Гильгамеш уста открыл, вещает Энкиду: * "Друг мой, далеко есть горы Ливана, * Кедровым те горы покрыты лесом, * Живет в том лесу свирепый Хумбаба, — * Давай его вместе убьем мы с тобою, * И все, что есть злого, изгоним из мира! * Нарублю я кедра, — поросли им горы, — * Вечное имя себе создам я!” * Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу: * "Ведомо, друг мой, в горах мне было, * Когда бродил со зверьем я вместе: * Рвы там на поприще есть вкруг леса, — * Кто же проникнет в средину леса? * Хумбаба — ураган его голос, * Уста его — пламя, смерть — дыханье! * Зачем пожелал ты свершать такое? * Неравен бой в жилище Хумбабы!” * Гильгамеш уста открыл., вещает Энкиду: * "Хочу я подняться на гору кедра, * И в лес Хумбабы войти я. желаю, Недостает двух-четырех стихов. * Боевой топор я на пояс повешу — * Ты иди сзади, я пойду перед тобою!” * Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу: * "Как же пойдем мы, как в лес мы вступим? * Бог Вэр[15], его хранитель, — он могуч, неусыпен, * А Хумбаба — Шамаш наделил его силой, * Адду наделил его отвагой, * [...] Чтоб кедровый лес оберегал он, Ему вверил Эллиль страхи людские. Хумбаба — ураган его голос, Уста его — пламя, смерть — дыханье! Люди молвят — тяжек и путь к тому лесу — Кто же проникнет в середину леса? Чтоб кедровый лес оберегал он, Ему вверил Эллиль страхи людские, И кто входит в тот лес, того слабость объемлет”. * Гильгамеш уста открыл, вещает Энкиду: * "Кто, мой друг, вознесся на небо? * Только боги с Солнцем пребудут вечно, * А человек — сочтены его годы, * Что б он ни делал, — все ветер! * Ты и сейчас боишься смерти, * Где ж она, сила твоей отваги? Я пойду перед тобою, а ты кричи мне: "Иди, не бойся!” * Если паду я — оставлю имя: * "Гильгамеш принял бой со свирепым Хумбабой!” * Но родился в моем доме ребенок, — * К тебе подбежал: "Скажи мне, все ты знаешь: * [...] * Что совершил мой отец и друг твой?” * Ты ему откроешь мою славную долю! * [...] * А своими речами ты печалишь мне сердце! * Подниму я руку, нарублю я кедра, * Вечное имя себе создам я! * Друг мой, мастерам я дам повинность: * Оружие пусть отольют перед нами”. * Повинность мастерам они дали, — * Сели мастера, обсуждают. * Секиры отлили большие, — * Топоры они отлили в три таланта; * Кинжалы отлили большие, — * Лезвия по два таланта, * Тридцать мин выступы по сторонам у лезвий, * Тридцать мин золота, — рукоять кинжала, — * Гильгамеш и Энкиду несли по десять талантов. * С ворот Урука сняли семь запоров, * Услыхав о том, народ собрался, * Столпился на улице огражденного Урука. * Гильгамеш ему явился, Собранье огражденного Урука перед ним уселось. * Гильгамеш так им молвит: * "Слушайте, старейшины огражденного Урука, * Слушай, народ огражденного Урука, * Гильгамеша, что сказал: хочу я видеть, * Того, чье имя опаляет страны. * В кедровом лесу его хочу победить я, * Сколь могуч я, отпрыск Урука, мир да услышит! * Подниму я руку, нарублю я кедра, * Вечное имя себе создам я!” * Старейшины огражденного Урука * Гильгамешу отвечают такою речью: * "Ты юн, Гильгамеш, и следуешь сердцу, * Сам ты не ведаешь, что совершаешь! * Мы слыхали, — чудовищен образ Хумбабы, — * Кто отразит его оружье? * Рвы там на поприще есть вкруг леса, — * Кто же проникнет в середину леса? * Хумбаба — ураган его голос, * Уста его пламя, смерть — дыханье! * Зачем пожелал ты свершать такое? * Неравен бой в жилище Хумбабы!” * Услыхал Гильгамеш советников слово, * На друга он, смеясь, оглянулся: * "Вот что теперь скажу тебе, друг мой, — * Боюсь я его, страшусь я сильно: * В кедровый лес пойду я с тобою, * Чтоб там не бояться — убьем Хумбабу!” * Старейшины Урука вещают Гильгамешу: * ["... * ...] * Пусть идет с тобой богиня, пусть хранит тебя бог твой, * Пусть ведет тебя дорогой благополучной, * Пусть возвратит тебя к пристани Урука!” * Перед Шамашем встал Гильгамеш на колени: * "Слово, что сказали старцы, я слышал, — * Я иду, но к Шамашу руки воздел я: * Ныне жизнь моя да сохранится, * Возврати меня к пристани Урука, * Сень твою простри надо мною!” В Старовавилонской версии, следует несколько разрушенных стихов, из которых можно предположить, что Шамаш дал двусмысленный ответ на гаданье героев. * Когда услыхал предсказанье — [... * ...] он сел и заплакал, * По лицу Гильгамеша побежала слезы. * "Иду я путем, где еще не ходил я, * Дорогой, которую весь край мой не знает. * Если ныне я буду благополучен, * В поход уходя по доброй воле, — * Тебя, о Шамаш, я буду славить, * Твои кумиры посажу на престолы!” * Было положено пред ним снаряженье, * Секиры, кинжалы большие, * Лук и колчан — их дали ему в руки. * Взял он топор, набил колчан свой, * На плечо надел он лук аншанский, * Кинжал заткнул он себе за пояс, — Приготовились они к походу. Следуют две неясные строки, затем две соответствующие несохранившейся первой строке III таблицы Ниневийской версии. Таблица III По пути друзья решают зайти в Эгальмах[16], попрощаться с матерью Гильгамеша, богиней Нинсун. Та обеспокоилась опасным предприятием сына. Она надевает ритуальные одежды и возносит молитвы богу Шамашу, чтобы он охранял его в пути. На прощание Нинсун дает Энкиду талисман. * Старейшины его благословляют * На дорогу Гильгамешу дают советы: "Гильгамеш, на силу ты свою не надейся, Лицом будь спокоен, ударяй же верно; Впереди идущий сотоварища спасает: Кто ведал тропы, сохранил он друга; Пускай Энкиду идет пред тобою, — Он знает дорогу к кедровому лесу, Битвы он видел, бой ему ведом. Энкиду, береги сотоварища, храни ты друга, Через рытвины носи на руках его тело; Мы в совете тебе царя поручаем, Как вернешься ты — нам царя поручишь!” Гильгамеш уста открыл и молвит, вещает он Энкиду: "Давай, мой друг, пойдем в Эгальмах Пред очи Нинсун, царицы великой! Нинсун мудрая, — все она знает, — Путь разумный нашим стопам установит!” За руки взялись они друг с другом, Гильгамеш и Энкиду пошли в Эгальмах Пред очи Нинсун, царицы великой. Вступил Гильгамеш в покой царицын: "Я решился, Нинсун, идти походом, Дальней дорогой, туда, где Хумбаба, В бою неведомом буду сражаться, Путем неведомым буду ехать. Пока я хожу, и назад не вернулся, Пока не достигну кедрового леса, Пока мной не сражен свирепый Хумбаба, И все, что есть злого, не изгнал я из мира, — Облачись в одеянье, достойное тела, Кадильницы Шамашу ставь пред собою!” Эти речи сына ее, Гильгамеша, Печально слушала Нинсун, царица. Вступила Нинсун в свои покой, Умыла тело мыльным корнем, Облачилась в одеянья, достойные тела, Надела ожерелье, достойное груди, Опоясана лентой, увенчана тиарой Чистой водой окропила землю, Взошла по ступеням, поднялась на крышу. Поднявшись, для Шамаша свершила воскуренье. Положила мучную жертву и перед Шамашем воздела руки: "Зачем ты мне дал в сыновья Гильгамеша И вложил ему в грудь беспокойное сердце? Теперь ты коснулся его, и пойдет он Дальней дорогой, туда, где Хумбаба, В бою неведомом будет сражаться, Путем неведомым будет ехать, Пока он ходит, и назад не вернулся, Пока не достигнет кедрового леса, Пока не сражен им свирепый Хумбаба, И все, что есть злого, что ты ненавидишь, не изгнал он из мира, — В день, когда ты ему знаменье явишь, Пусть, тебя не страшась, тебе Айа-невеста напомнит, Чтобы, ты поручал его стражам ночи В час вечерний, когда на покой ты уходишь!” Далее недостает около девяноста строк. Потушила курильницу, завершила молитву, Позвала Энкиду и весть сообщила: "Энкиду могучий, не мною рожденный! Я тебя объявила посвященным Гильгамешу Вместе с жрицами и девами, обреченными богу”. На шею Энкиду талисман надела, За руки взялись с ним жены бога, А дочери бога его величали. "Я — Энкиду! В поход Гильгамеш меня взял с собою!” — "Энкиду в поход Гильгамеш взял с собою!” Недостает двух стихов. "... .Пока он ходит, и назад не вернулся, Пока не достигнет кедрового леса. — Месяц ли пройдет — я с ним буду вместе Год ли пройдет — я с ними буду вместе!” Далее недостает свыше ста тридцати строк. [12] Хумбаба — вавилонский и новоассирийский аналог шумерского Хувавы. Хувава (акк. Хумбаба) — в шумеро-аккадской мифологии хранитель вечнозеленых (возможно поэтому бессмертных) кедров. В шумерском эпосе "Гильгамеш и страна жизни” Хувава называет гору Хуррум своим отцом и матерью. Возможно в этом нашло свое отражение знакомство шумеров с хурритами. Хувава представлялся в виде многоногого и многорукого существа, окружённого семью магическими лучами, которые как-то связаны с кедрами. В момент пускания луча кедры, по-видимому, становятся уязвимыми, их можно срубить и тем самым уменьшить силу Хувавы. [13] Шамаш (акк. солнце) — бог Солнца в аккадской мифологии, сын Сина, бога Луны, брат богини Иштар, его супруга Айя, посол Бунене. Шамаш почитался как всевидящий и всезнающий судья человеческих деяний. Считалось, что ночью он спускается в нижний мир, принося туда свет, пищу и питье. В Сиппаре его храм назывался Эбарра. Его считали покровителем прорицаний. Иногда изображали в виде старца в зале суда. Хаммурапи поместил облик Шамаша на стеле с законами. [14] Ограда — здесь то же, что Урук. [15] Бог Вэр — одна из ипостасей бога грома и дождя Адду. [16] Эгальмах — храм богини Нинсун в Уруке. Источник: http://khazarzar.skeptik.net/ | |
| Просмотров: 1569 | Рейтинг: 5.0/2 |
| Всего комментариев: 0 | |
